Жена совершенно не умеет распоряжаться деньгами, но требует, чтобы я доверил ей вести семейный бюджет

Когда мы с Алиной только познакомились, меня восхищала её щедрость: готовность угостить всех в кафе, купить подарки просто так. Но свои коррективы внесла семейная жизнь. Теперь её щедрость упиралась в наш скромный бюджет, как пароход в песчаную отмель. 

Очередной звонок банка о приближении к лимиту по карте заставил меня сжаться. Заглянул в приложение — и волна знакомого ужаса накрыла с головой. Три новых платья знаменитого бренда (со скидкой, конечно), дорогущая сыворотка для лица (она же действительно работает) и заказ суши на всю её команду в офисе (ну они так поддержали меня вчера!). Сумма зашкаливала. Опять. 

Я сидел на кухне, тупо глядя на экран, когда Алина влетела домой, сияя, с парой новеньких пакетов. 

— Смотри, какая удача! — воскликнула она, вытряхивая на стол ещё один свитерок нежно-персикового цвета. — Распродажа, просто даром отдавали! 

— Алина, солнце, — начал я осторожно, показывая ей телефон. — А вот тут… лимит. Опять. Нам же до зарплаты ещё неделя. 

Её лицо помрачнело. Не от осознания, а от моего тона. 

— Ну вот! Опять ты со своими подсчётами! — она оттолкнула телефон. — Я же не на ветер деньги кидаю! Это всё необходимое! И вообще, — в голосе появилась обида, — я взрослая женщина, я могу сама решать! Почему ты всегда всем распоряжаешься? Доверь мне вести бюджет! Я научусь! 

Внутренне я напрягся. «Научится»? История с кредитной картой, которую она забыла оплатить полгода, или с «инвестициями» в сомнительный онлайн-курс по криптовалюте, всплыли в памяти яркими, дорогостоящими картинками. Доверить ей общий кошелек — значило подписать нам обоим приговор к постоянным финансовым авралам. 

Но сказать это прямо — значило разжечь скандал и глубоко её ранить. Она искренне верила, что всё контролирует. 

— Понимаешь, Алиночка, — начал я максимально мягко, беря её руку. — Я тебе доверяю. Безгранично. Но… — я искал слова. — Вести бюджет — это не просто тратить. Это как шахматы: нужно думать на несколько ходов вперед. Ремонт в ванной, налоги, страховка на машину… Это скучно, нудно, требует постоянного внимания к мелочам. Я просто не хочу нагружать тебя этой рутиной. 

Она надула губы. 

— А как же моё желание? Я хочу чувствовать себя хозяйкой! 

— А давай попробуем по-другому? — предложил я, почувствовав слабину. — Давай выделим тебе твой собственный бюджет. На твои личные траты — на красоту, развлечения, подарки подругам, на всё, что душе угодно! Полная свобода! А общие расходы — квартплата, продукты, бензин, накопления — останутся на мне. Так будет справедливо? 

Она задумалась. 

— То есть… у меня будут свои деньги? Которые я могу тратить как хочу? Без твоих… эээ… комментариев? 

— Абсолютно! — подтвердил я с облегчением. — Раз в месяц будем откладывать на твой «фонд радости». А я возьму на себя всю скучную бухгалтерию и обеспечу, чтобы крыша над головой была и еда в холодильнике. 

Алина молчала секунду, потом хитро улыбнулась. 

— И… если я захочу купить вот это? — она показала на свитер. 

— Если это в рамках твоего бюджета — твоё полное право! — твердо сказал я. — Твои деньги — твои правила. Главное, чтобы нам хватило на общие нужды, а это — моя забота. 

Она вдруг рассмеялась. 

— Ладно, финансист! Договорились. Но учти, — она погрозила пальцем, — мой бюджет должен быть достойным! 

— Обещаю, — улыбнулся я, обнимая её. — Будет тебе и свитер, и сыворотка, и суши на всю команду. 

Система сработала. Алина получила желанную независимость в тратах, а я — спокойствие за основные статьи семейного бюджета. Иногда её «крепость» штурмовалась в первые же дни месяца, и тогда она с комичным вздохом говорила: «Надо было брать тот синий свитер, а не два персиковых!» Но это были её ошибки, её уроки, и они не грозили нам отключением света или голодом.