Золовка не хочет со мной общаться после того, как я подарила ее сыну краски и фломастеры

Я прекрасно знаю о том, что после беременности и родов женщины меняются. Они вживаются в новую роль, раскрывают новые стороны своей личности.

Когда моя золовка Света забеременела, я поняла, что наше с ней общение не будет прежним. Она постоянно говорила о материнстве, о беременности, рассказывала, что происходит с ней, какие мысли у нее имеются, какие идеи.

Я все внимательно слушала, хоть мне порой становилось скучно. У меня самой детей нет, поэтому многие темы я не могла поддержать.

Поведение Светы меня порой раздражало. Она в любую погоду требовала находиться на улице. Да, даже под дождем мне приходилось с ней мокнуть, потому что в магазине, куда я предлагала зайти, золовке было душно. Конечно, все это - влияние гормонов, сделать с этим ничего нельзя. Это и останавливало меня от того, чтобы сорваться на сестре мужа.

Чуть больше года назад Света наконец-то родила. У нее появился сын Арсен. Мальчика я очень хотела увидеть, но все никак не получалось это сделать. Почему? А потому что у золовки было огромное количество отговорок.

- У каждого человека есть свои вирусы и бактерии, - говорила Света, - а у сына пока еще организм не окреп. Ты можешь его заразить, а мне потом придется его лечить.

Я не отвечала ничего, утешала себя тем, что в этих словах есть логика. Только с течением времени не менялось ничего.

Когда Арсен подрос, золовка все равно не пускала ни меня, ни моего мужа, своего брата, к себе. Она назначала встречи на нейтральной территории, например, в парке, где мы, опять же, должны были гулять в любую погоду. Неужели мокнуть под дождем безопаснее, чем сидеть дома? Думаю, что нет.

Особенно раздражало меня то, что Света помешалась на кормлении грудью. Она могла часами мусолить эту тему, говорить о том, как важно малышу питаться маминым молоком. Но и это еще не самое ужасное.

- Мне надо покормить ребенка, - заявляла золовка, находясь в той же беседке.

После этих слов Света доставала специальную накидку, давала ребенку грудь, после чего начинала кормить его при всех. Меня это дико злило и раздражало.

Когда Арсену исполнилось 9 месяцев, Света стала меня приглашать в гости. Но каждый мой визит становился для меня настоящим стрессом. Дело в том, что у золовки мне нельзя было ничего.

- Ты тут не садись, - говорила Света. - И не трогай игрушки руками, а то Арсен ими играется.

Короче, я не чувствовала себя комфортно, а золовке казалось, что все в полном порядке. Мой супруг советовал не обращать на это внимание. Ему казалось, что все скоро придет в норму. Но жизнь показала, что до нормы еще очень далеко.

Последней каплей стал мой визит на день рождения Арсена. Ему исполнялся год. В подарок я купила фломастеры и пальчиковые краски. Мне казалось, что такой подарок мальчика точно обрадует. Так и произошло.

Арсен стал улыбаться, смеяться. Я видела, что ему приятно. А вот Света показала себя не с лучшей стороны.

- Зачем ты купила ему это? У него же может быть аллергия, он может разрисовать все вокруг. Как я потом это буду отмывать?

- Но ребенку же надо развиваться, познавать мир.

- Все это чушь, - сказала золовка. - Он может подавиться колпачком от фломастера, может нарисовать на себе им. Что потом делать?

- Но ты же будешь рядом, когда он будет заниматься творчеством, - сказала я. - Ты же можешь при этом проследить за малышом.

- Тебе легко говорить, потому что не ты будешь все это делать!

После этого я собралась и ушла от золовки. Я зареклась что-либо покупать ее сыну. Мне перестало хотеться с ней общаться вообще. Мне кажется, что человек просто помешался на своем новом статусе, что он сошел с ума, обретя его.

Мне кажется, что Арсен будет медленно развиваться с такой мамой. Жалко, что она этого не понимает.
Мужу я рассказала о том, что случилось. Он попросил оставить его сестру в покое. Он не занял ни мою сторону, ни ее. Короче, мой супруг будет соблюдать нейтралитет в то время, как в семье начинается конфликт. Меня это обижает, но я не могу никак повлиять на ситуацию. Видимо, пока что с золовкой мне не стоит общаться. Уверена, что она не расстроится, если я перестану ей звонить.