Золовка отдала мне свои ношенные вещи, а потом обвинила в воровстве

Ребенка мы с Антоном давно хотели. И когда нам удалось зачать, мы были на седьмом небе от счастья.

Незаметно пролетело 7 месяцев. Я уже не работала, готовилась к появлению малыша. Покупать много у меня не было нужды. У меня и мужа были родственники, дети которых подросли. И они отдали нам вещи, кроватку, даже новую коляску. Это было серьезным подспорьем.

Как-то позвонила Женя, сестра Антона. Она сказала, что собрала для меня пакет вещей.

- Ты только заскочи за ним сегодня, потому что я уезжаю в отпуск, - сказала золовка.

Я не очень хорошо себя чувствовала, поэтому набрала мужа, попросила его навестить сестру и забрать у нее пакет с вещами. Ему как раз от работы было 5 минут ехать.

Вечером Антон пришел с пакетом. Я не стала его распаковывать сразу, потому что слабость одолела меня. Я только спросила, дал ли он что-то сестре взамен.

- Нет, - ответил Антон. – Она сама сказала, что не нужно никаких денег.
- Шоколадку мог хотя бы купить, - сказала я.

Антон отмахнулся. Постепенно разговор перешел в другое русло, тема была забыта.

Через несколько дней я вспомнила про вещи. В пакете оказались комбинезоны для беременных, бандаж, блузка. Все это было мне велико, потому что золовка выше ростом и размер у нее больше, чем у меня.

Я не хотела обижать золовку, говорить, что она мне не ту одежду дала. Я отправила мужа к ней, когда она вернулась с отдыха, с тортом, который сама же и испекла для нее. Только Женя равнодушно этот жест восприняла, назвала его подношением. Антон пропустил это мимо ушей.

Через несколько недель я встретилась в женской консультации с Лидой, нашей с Женей общей знакомой. И она стала у меня интересоваться золовкой.

- Что у вас с Женей случилось? Чего она про тебя гадости пишет в последние три недели в нашем чате?

- Ты о чем? Я Женю около месяца не видела уже.

- А она, - сказала Лида, - в нашем с подругами чате все рассказывает, как добро хотела тебе сделать, а ты даже не поблагодарила ее.

- Я за вещи те, которые она передала, торт ее любимый испекла. А еще я пекла для нее рулет, отодвинув всех своих клиентов, когда ей срочно понадобилось. И деньги мне за продукты никто не вернул.

- Расслабься, я верю тебе, - сказала Лида. – На Женю это очень похоже. Она бесплатно к своей знакомой на маникюр ходила. А потом, когда та попросила отдать деньги хотя бы за материалы, золовка твоя тут же стала про нее гадости говорить, а еще и кучу негативных отзывов написала в Интернете.

К вечеру я и думать забыла про разговор с Лидой. К теме меня заставила вернуться свекровь, которая позвонила мне.

- Что же вы так? – спросила Наталья Викторовна. – Женя старалась, с душой тебе вещи отдавала. А вы с Антоном даже пару тысяч ей не удосужились дать. А стоят эти брендовые вещи не так мало, около 20 тысяч.

Меня стала брать злость. Золовка сама сказала, что ей ничего не нужно. Когда муж вернулся с работы, я передала ему все, что сказала его мать. Также я отдала ему пакет с вещами, велела отвезти его Жене.

На следующий день мне позвонила золовка. Она была не в духе.

- А где бандаж? Сарафан? Этого не хватает. Ты верни за них хотя бы деньги. 5 тысяч ты мне должна.

- И это ты говоришь? Ты, которая бесплатно набираешь эти шмотки на разных толкучках? И я сложила тебе в пакет все вещи! Не надо придумывать то, чего нет.

Я положила трубку,  потому что больше не могла слушать весь бред родственницы. А через несколько часов у меня сильно заболел живот.

Меня забрали в роддом, я родила дочку раньше срока. Хорошо, что все обошлось.

Антон с сестрой поговорил, попросил ее не беспокоить больше нас. Он на нее сильно был зол, когда узнал, что произошло, как она довела меня.
Жалко только, что свекровь не встала на сторону сына.

- Твоя жена, - говорила она Антону, - по любому поводу нервничает. Она сама виновата, что так близко к сердцу приняла слова Жени. Думаю, что твоей Алине надо извиниться, а не говорить, что ее обидели и довели.

Антон не стал продолжать разговор. Он положил трубку, после чего внес маму в черный список. Даже на мою выписку из роддома муж не позвал ни ее, ни сестру. А мне еще и лучше. Я не хотела видеть этих людей.