«Он надеялся, что переделает эту красивую девочку с изломанной судьбой…»

Моя дворовая подруга детства Елена - самое дорогое из «прошлой» жизни. Росли вместе на одной улочке. Она младше на год, мы вместе катались зимой с горки, а летом в нашем большом, залитом солнцем дворе играли в прятки и теннис, бегали за мороженым в ларек неподалеку, строили шалаши в палисаднике. 

 У Лены был старший брат Владимир: настоящий красавец, баламут и активный ухажер за девчонками. Бесконечно добрый, отзывчивый и веселый парень. Неуемной энергии человек, он увлекался всем подряд – от фотографии, до вождения лодки и рыбалки. Писал стихи, прекрасно рисовал, много читал. Помогал убогим, старикам, нищим и бродягам. Однажды он влюбился, но любовь оказалась роковой, а ее история - печальной. Очевидно, и тут сказался его врожденный максимализм – отдаваться избранному без остатка.

     - Мама работала учителем математики, - вспоминает сегодня Елена. - Брат частенько помогал ей стенды навесить в кабинете, парты покрасить. Было ему 17 лет, и видно, он приглядел Милку тогда. Она еще в школе училась, в девятом классе. Что стало с братом! Он голову потерял совсем! Пропадал на танцах и на дискотеки бегал с Милой. Все мысли и разговоры - только о ней. А она и вправду хороша была – тоненькая, как балерина. Каштановые кудри, карие глаза-вишенки. Была ли она доброй или умной? В пятнадцать лет такими вещами не заморачиваешься. Но чем-то она моего брата покорила!

Милана росла без матери в многодетной семье. Их папа не утомлял себя процессом воспитания, и шестеро детей росли как трава в поле. Старшие бродили где-то "в пространстве", младший Витя учился в седьмом классе. Сестра Милы постоянно от чего-то лечилась. Когда Милане исполнилось десять лет, их мама погибла - попала под поезд. Мать Елены и Владимира тихо плакала и ждала, что эта напасть на их семью сама «рассосется». Поэтому когда пришла повестка в армию, даже обрадовалась: за два года много воды утечет. Но, увы, не рассосалось.

 - Вовка пишет каждый день, - хвастала Мила при встрече с его матерью. Ведь она еще училась в школе и, как доносили доброжелатели, не пропускала ни одной дискотеки. 

 Из армии весной Володя сразу поехал не к маме, а к Миле. Узнав об этом, мать побелела, по привычке заплакала, но поняла: все! Ничего не сделать. И вот – свадебное фото. Моя подруга так любит эту фотку! Она висит в ее комнате на самом видном месте. А залюбоваться есть чем: белоснежная фата невесты и охапка белых торжественных хризантем. На невесте белые перчатки, чешский хрусталь бус, наивный взгляд глаз-вишенок, пышная прическа. А жених - бравый «дембель», копна кудрей, модная по тем времена медаль молодоженов из ЗАГСа. Фотограф в ателье на Каменном мосту долго усаживал молодую пару и так, и сяк. Об одном тогда Елена жалела: не запечатлели в тот день всю семью – папу, маму, Милкину родню. Теперь хоть бы вспомнить всех вместе можно было! Но, видно, мама жениха посчитала, что это ненадолго. Да и снимать со стороны невесты некого было – один школьник Витя. Больше никто не пришел.   

В жуткой тесноте молодые прожили недолго: Мила постоянно ссорилась со свекровью. Той не нравилось, что невестка "неприборная", то есть - неряха. А когда однажды Владимир уехал на рыбалку, его мать послала Милу в магазин. Но «молодуха» пропала на три дня, а ее муж вернулся через час: в декабрьскую стужу машина не завелась, и рыбалка отменилась. Обезумевший Володя Михаил обежал всех подруг Милы, потом обзвонил все больницы и морг. Он плакал и повторял: «Только бы она была жива!» Милка как ни в чем не бывало явилась через три дня. Она особо не скрывала, что «гуляла». 

- Он надеялся, что переделает ее, - вспоминает его сестра спустя 38 лет. – Он жалел эту красивую девочку с изломанной судьбой, почему-то уверился, его любви хватит на обоих. Верил, что Мила пойдет учиться, нарожает детей, станет добропорядочной женой и матерью семейства.

Увы. «От осины не растут апельсины», – так повторяла их мама. Она отрезала от свадебной фотографии «половинку» - там, где был брат, а Милу выкинула. Но Елена спрятала одно из шести фото в книгу «Анна Каренина» - на память. А молодые ушли в общежитие, и оборвали связи с семьей. 

Через пару месяцев в телефоне раздался тревожный мужской голос:  

- Ваш Владимир попал в беду. – Мужчина-врач рассказал, что соседи по общежитию вызвали «скорую помощь» – Владимир выпал из окна второго этажа, сломал позвоночник. Как выяснилось, Мила заперла мужа в комнате и опять куда-то ушла. Проснувшись, Владимир выпрыгнул из окна.

- А что она могла предложить парню из приличной семьи?  - спрашивает Елена.  – Книжек не читала, с друзьями мужа было неинтересно. В больницу Мила пришла однажды лишь через две недели.  Владимир еще долго болел, став почти инвалидом. Бросил институт, впадал временами в депрессию. Потом пара еще раз попробовала пожить вместе - около года. Но вскоре вернулся домой. Я хранила это красивое, но мать запретила его показывать Володе. Оно ждало своего часа.

Разводиться Владимир не хотел, верил: все еще наладится. Слухи доносили до него вести, что Мила бросила работу, водилась с алкашами. Он рвался к ней, потом возвращался и неделями молчал. Свадебное фото из «Анны Карениной» пропало. Елена перерыла все, но спрашивать брата не посмела. 

- То ли это гены, то ли среда с воспитанием, - вздыхает Елена. - Спустя пять лет  случайно встретила ее на рынке. Толстые чулки, что носят старухи, грубые башмаки, дурацкий «мохеровый» берет. Сгорбленную фигуру обезобразил ужасный мешковатый плащ-болонья, малиновая помада, нищенский шик. Но ничто не могло испортить ее красоту. Несмотря на помятый вид, из-под берета сверкали все те же дерзкие глаза-вишенки. Желая отомстить за «испорченную молодость», сказала: "Твой брат приполз недавно, клялся в любви. Я выкинула его». Милка развернулась и пошла. На ветру под мелким дождем плащ болтался колоколом, раздувал широкий подол, оголяя тонкие ноги в этих смешных коричневых чулках. Я не злилась на нее: она не сделала мне ничего плохого. Мне было лет 20, и я многого еще не понимала. И лишь женским чутьем и интуицией чувствовала невыразимую жалость к Милке. Эта картина до сих пор стоит перед глазами: выкинутая на ветер просто так юность, утраченные иллюзии. Щемит сердце от невыразимой боли и тоски - о том, что ничего уже не вернуть, и эта девочка была рождена матерью, искала нежности и участия, что она тоже мечтала о счастье. Очередные слухи донесли, что Милана снова вышла замуж, родила девочку. А брат все равно любил ее, страдал. Но Мила погибла - так же нелепо, как и ее мать. Годовалую малышку забрал ее младший брат Виктор. 

Похоронили Милу на Пошехонском кладбище, но на могилку ходил только Володя – до своей смерти. Однажды Владимир приснился Елене: в раскрытом окне ее родного дома – цветущая яблоня. На яблоню забрался ее брат и спит. Елена в ужасе отходила от странного сна полдня, а в полдень ей сообщили, что брат попал в реанимацию. Через неделю он умер на ее руках через три дня. Смерть брата выбила из колеи на много месяцев. 

Через год брат снова приснился ей: «Лена, давно не читала «Войну и Мир?» - почему-то спрашивал ее брат. Назавтра Елена поехала на его квартиру, кинулась к книжному шкафу: свадебное фото его с Милой нашла в книге Толстого и долго плакала.

- Я гладила фотку, наконец-то ее нашла! – говорит Елена. – Сходила на могилку к Миле. Они и лежат почти рядом. Владимир пережил Милану на 16 лет. Теперь они уж точно вместе. А недавно я узнала, что Виктор, младший брат Миланы, недавно утонул. Больше у мужчин этого рода детей не было. Род оборвался. 

- Вот девочка, ей 18, мальчику 20 лет, - повторяла Елена всю жизнь, глядя на фото. - Все впереди. Все трогательно, чисто, свежо.

Елена повесила рамку на старое место – в центр стены в комнате. Мне хотелось сказать, что фото «покойников» на стены лучше не вешать. Но кто ж сегодня верит в приметы?