Давай оформим твою квартиру под залог, – предложила сестра, когда ей отказали в кредите

Моя сестра Алина всегда летала по жизни, как бабочка на ветру. Розовые замки в облаках, кредитки до предела, мужчины, регулярно  появляющиеся и исчезающие. Я же после развода и череды неудач, заработала на свою крохотную однушку. Я платила за нее десятилетиями, и рисковать ею не входило в мои платы. 
 
Поэтому когда Алина позвонила утром, я сразу насторожилась. Голос был сладким. 
 

— Оленька, солнышко, привет! — затараторила она. — Как дела? Как квартирка? 
 
— Все нормально, Алин. Что случилось? — спросила я прямо, зная ее манеру ходить вокруг да около. 
 
— Да вот… понимаешь, — голос ее дрогнул, сымитировав слезу. — Нашла же я свою мечту! Квартирку в новостройке, вид на парк… Совсем небольшая, но какая! А банк… — она всхлипнула. — Банк мне отказал. Говорят, кредитная история… ну, ты знаешь, после того провала с бизнесом… 
 
Я знала. Знала о ее «бизнесе» по продаже бижутерии, прогоревшем за три месяца, о просрочках по микрозаймам. 
 
— Мне жалко, Алин, — осторожно сказала я. — Может, поищешь что-то попроще? Или подкопишь? 
 

— Нет времени, Оль! — она почти крикнула. — Ее уже смотрят другие! Нужны деньги сейчас! И я придумала! — Ее голос снова стал сладко-напористым. — Давай оформим твою квартиру под залог! Это же быстро! Одобрят на раз-два, у тебя все чисто. Ты ничего не теряешь! Я же все выплачу, честное слово! Как только въеду и оформлюсь, сразу начну! 
 
Я смотрела на свои стены, на фотографии дочери на полке, на старый диван, купленный еще давно. Мой единственный неуклюжий щит от этого мира. 
 
— Алина… — начала я. — Ты же понимаешь, о чем просишь? Это моя квартира. Единственное жилье. 
 
— Ну да! Но это же формальность! — заверила она, снова включив режим убеждения. — Я же не подведу! Ты же моя сестра! Поможешь? Пожалуйста! Это же моя мечта! 
 

В ее голосе звенела знакомая мне с детства истеричная нота, которая всегда предшествовала катастрофам. «Оленька, дай платье на вечеринку, я же аккуратная!» – а потом оно возвращалось с пятном. «Одолжи денег до зарплаты, точно верну!» – а потом находились «непредвиденные расходы». Легкомыслие было ее второй натурой, а ответственность – чужим, непонятным словом. 
 
— Нет, Алина, — сказала я твердо. — Я не могу. Не могу рисковать своим домом. Это слишком большой риск. Для меня. 
 
Наступила тишина. Потом резкое: 
 
— Понятно, сестренка. Спасибо, что напомнила, на кого можно рассчитывать. Я думала, мы семья. 
 

— Мы семья, Алина, — попыталась я смягчить удар. — Но квартира — это моя жизнь. Я не могу… 
 
— Ладно, не надо, — перебила она. — Удачи тебе с твоей… жизнью. 
 
Я опустила телефон, глядя в окно. На душе было тяжело и горько. Вину она умела вогнать, как занозу. Пусть Алина считает меня предательницей. Лучше быть предательницей в ее глазах, чем бездомной в своих собственных. Моя крепость стояла нерушимо. И это было главное.