Из-за работы я не мог уделять внимание сыну, а когда увидел, каким его воспитала жена, был в шоке

Беспокойство о нашем браке с Мариной стало для меня реальностью. Все эти годы мы успешно согласовывали все наши решения, но внезапно столкнулись с повседневным вопросом: "В какой школе лучше всего обучится нашему сыну?"

Может быть, я был слишком поглощен своей работой или просто не замечал, но я упустил своего сына из виду. В течение нескольких лет я развивал свой бизнес, проводя почти все свое время в офисе и забывая о своих обязанностях отца.

В это время различные родственники, включая бабушек, тётей и, конечно, маму, превратили Алексея в беспомощного мальчика. Они отбирали у меня инициативу, повторяя фразы вроде "Уйди", "Не мешай", "Мы знаем лучше". Но я решительно не собираюсь позволить своему сыну превратиться в размазню.

Теперь, когда у меня есть заместители на работе, я могу выделять больше времени для семьи. Алёше повезло, что я заметил проблему на раннем этапе его подростковых лет.

Мой сын только что пошел в пятый класс, и я заметил, что его успехи начали стремительно снижаться. По разговорам с женой, стало ясно, что Алексею трудно усваивать материал. Я начал задумываться о возможной задержке в развитии, которую ни я, ни мама не заметили раньше.

Наблюдая, как Марина "помогает" Алексею с уроками, я понял, что она почти выполняет все его задания. Она не только разжевывает материал, но и пишет за него домашние работы. Результат – удивление жены, когда за отличным рефератом следует неудачная контрольная.

Это положение дел шокировало меня. Больше удивило меня на родительском собрании, когда выяснилось, что Лёша плохо отвечает на уроках, из-за чего учителя занижают его оценки, так как не могут понять, что он им говорит.

Ранее я неоднократно обсуждал с Мариной проблему того, что сын проглатывает гласные. Однако моя жена утверждала, что лучше не обращать на это внимание, чтобы не создавать у мальчика комплексы. Кроме того, стало известно, что у сына нет друзей в классе из-за его непредсказуемой реакции на различные ситуации: он может заплакать, солгать или пожаловаться матери.

Оказалось, что родители одноклассников Лёши и его учителя знакомы с Мариной и её версией событий. Она распространяла идею о том, что все несправедливо относятся к нашему сыну и придираются к нему по пустякам. Лёша всегда был прав, а остальные – виноваты. Возможно, поэтому у сына не было друзей в школе, так как родители, возможно, запретили своим детям общаться с мальчиком, у которого мать – раздражительная истеричка.

Это осознание заставило меня понять, что не могу просто сидеть сложа руки. После родительского собрания, вернувшись домой, я решил сам взять на себя ответственность за учебу сына и за его статус в классе. Но в начале я столкнулся с сильным сопротивлением со стороны жены.

Марина прекратила свои крики и протесты только тогда, когда я угрожал сократить её расходы на салоны красоты. По её мнению, я мог только навредить нашему сыну, но я решил больше не слушать женские советы в вопросах воспитания мальчика. На первых порах я заставил Лёшу самостоятельно решать задачи и писать рефераты.

Первые вечера были сложными, полными слёз и обид, но затем стало ясно, что сын способен справиться с домашними заданиями сам. Мы начали вместе читать стихи и истории, при этом я корректировал его чтение, поддерживая, чтобы он говорил громче и чётче. Успехи не заставили себя долго ждать.

Через неделю мне позвонил классный руководитель Лёши и сообщил, что он существенно улучшил свои успехи в учёбе, что было радостью для всех учителей. Кроме основных предметов, я взялся за физкультуру с сыном. Мы занимались бегом утром, тренировались на турнике, делали отжимания и работали над прессом. Выходные проводили у озера с ночёвкой в палатке. Мне хотелось, чтобы Лёша вырос красивым, здоровым парнем, способным справляться с трудностями, умеющим ловить рыбу и разжигать костёр.

До недавнего времени единственным видом спорта для Алексея были бальные танцы. Но даже в этом Марина не позволяла ему участвовать в соревнованиях, боясь, что "что-то страшное" произойдет с сыном в другом городе.

Я – не сторонник лицемерия и не придаю танцам гендерные предпочтения, однако я считаю, что парень должен обладать не только грацией, но и умением защищать себя, проявлять мужество. Поэтому, помимо танцев, я записал Лёшу на занятия карате. И радует, что уже на первых тренировках мальчик проявил себя, с удовольствием посещая занятия.

Отношения с одноклассниками у Алексея тоже нашли свой путь. Естественно, пару раз он возвращался домой с синяками, но сын, улыбаясь, рассказывал, как происходили детские стычки, примирения и дележ конфет. Это вполне нормальная мужская практика, и я гордился своим сыном. К сожалению, Марина реагировала на каждый след фингала как на катастрофу, собираясь вызвать все инстанции – от «скорой» до директора школы.

С трудом удалось её уговорить не делать из этого события драму. Однако она не смогла удержаться от жалоб на варварские методы воспитания у родственников и подруг. Но во дворе Лёша завёл друзей и стал активнее общаться.

Спустя несколько месяцев вмешательства в воспитание сына, я чувствовал, как будто гора с плеч свалилась. Однако, как оказалось, меня ждало новое испытание. Марина высказала предложение перевести Алексея в частную школу, утверждая, что там условия лучше, учителя опытнее, и одноклассники из более благополучных семей.

Но я отказался. "В тепличные условия мой сын не вернётся!", – категорично заявил я, полагая, что Марина успокоится. Однако, она продолжала настаивать на своём, утверждая, что частная школа предоставит лучшее образование. Я отметил, что недостаток знаний можно исправить с репетиторами, и не намерен переводить ребёнка из-за её прихоти.

Мой сын должен научиться справляться с жизненными трудностями. В частной школе, с её тепличными условиями, он потеряет независимость и вырастет размазнёй. Я не желаю этого для своего сына и буду отстаивать его право на самостоятельную и интересную жизнь, несмотря на настояния жены.