Когда отца не стало, я выставила мачеху из квартиры, как она меня когда-то в детстве

Я знала, что родня судачит за моей спиной, перемывая косточки. Их шепот доносился и до меня, но я лишь пожимала плечами. Да, я выставила мачеху из квартиры. И пусть все видят во мне чудовище — совесть моя чиста. 

Мне было восемь, когда маму забрала болезнь. Отец, сраженный горем, не знал, что делать со мной. Я стала живой перекладной, переезжая от одной бабушки к другой. Я скучала по своему углу, по стенам, пахнущим домом. 

Папа приводил разных женщин, надеясь, что я найду с одной из них общий язык. Но каждая новая лицемерная улыбка казалась мне предательством. Я молчала и ждала, когда они уйдут. Так и происходило. 

Вероника появилась, когда мне исполнилось тринадцать. Сначала она была ласкова, приносила подарки. Лишь годы спустя я осознала, что это была тонкая игра. Ее цель — прочно обосноваться в нашем доме. Как только она стала женой отца, все изменилось. Ее внимание ко мне испарилось, сменившись холодным безразличием. А вскоре начались и подставы. Она мастерски выводила меня из себя, подгадывая, чтобы папа заставал кульминацию моего «гнева». Она жаловалась ему на мой скверный характер, на мнимое неуважение. 

— Твоя дочь совсем от рук отбилась, — говорила она отцу. 

Отчуждение росло. Он все больше верил ей, а не мне. В конце концов, он сдался. Однажды папа просто собрал мои вещи и отвез к бабушке в пригород. Я сменила школу, друзей, жизнь. Сначала он навещал меня, но я, обиженная, не выходила к нему. Потом и он перестал приезжать. 

Мы встретились почти через 10 лет, когда я училась в институте. Он пытался общаться. Но я не могла забыть ту боль. Вероника все так же правила бал в его жизни. 

Я создала семью, родила дочь. Отец успел немного пообщаться с внучкой, а потом тяжело заболел. Врачи разводили руками. Когда его выписали из больницы, мы с мужем забрали его к себе. Вероника в тот момент уехала к своей дочери, сославшись на срочные дела. 

Он умер у нас дома через три дня. Вероника вернулась, едва узнав о его смерти. Она закатила театральное представление с рыданиями и причитаниями. 

— Как они тебя довели, родной мой! — голосила она. — Я за тобой ухаживала, а они за три дня угробили! 

Она не решалась бросить обвинение мне в лицо, но с удовольствием принимала соболезнования и деньги от окружающих, играя роль убитой горем вдовы. Все хлопоты по похоронам легли на наши с мужем плечи. 

Когда пришло время вступать в наследство, я узнала, что квартира полностью принадлежит мне. Бабушка когда-то переписала на меня свою долю, а теперь перешла и отцовская часть. Я сообщила Веронике, что ей придется съехать. Она не верила своим ушам, угрожала судом. Мне пришлось вызывать полицию, чтобы выдворить ее. 

И тут поднялся вой. Вся родня ополчилась на меня, приняв сторону «несчастной вдовы». Вероника заранее всех обработала, рассказывая, как я бросила отца, а она одна за ним ухаживала. Почему все поверили ей — для меня загадка. 

Но меня это больше не трогает. Пусть забирают эту «бедную родственницу» к себе, если у них такое доброе сердце. Правда, никто не спешит это сделать. А у меня есть своя семья, свой дом. И мне этого достаточно. Я давно научилась обходиться без их лицемерной «заботы».