Муж-бабник всю жизнь путешествовал по чужим постелям, а умирать приполз к дочери

Всегда жалела женщин, чьи мужья-ловеласы абсолютно без угрызений совести не могут пропустить мимо себя, что называется, ни одной юбки или хорошенькой мордашки. Про таких в народе почему-то одобрительно говорят: «Настоящий мужик», «Своего не упустит», «Веселый человек», «По натуре - многоженец» и тому подобную восхищенную чушь. И, что удивительно, часто восхищаются, и что еще хуже, любят этих подлецов именно женщины. А ведь, казалось бы, в этих бесчисленных историях предательств как раз женщины – сторона страдающая, несчастная, обиженная и, по большому счету, это ее, женщины, ломает жизнь легкомысленный и подлый изменщик.     

Я называю таких мужчин по-своему: «Слаб на передок», «Бабо-зависимый», «Безвольный» или просто «Подонок». За многие годы передо мной прошли десятки, если не сотни таких судеб. И теперь я уверена: эти самые ловеласы, бабники, донжуаны и прочие «градации» второсортных «людей в штанах» – что ни на есть больные люди, несчастные, сами страдающие от своей «особенности», порой бессознательно-неосознанно. И, как правило, плохо кончающие жизненный путь.  

Есть, конечно, «мудрые» жены, женщины, всю жизнь терпящие приключения гуляки-мужа, тайные или даже явные. Какое нужно терпение, чтобы спокойно спать и не прислушиваться к ночным шагам и шорохам? Какая сила воли нужна, чтобы не выискивать или не видеть в упор мазки губной помады на щеке или на рубашке мужа, явно чужой запах от него, или волос на воротнике, или еще какие-то явные следы измены или просто флирта? Как это классифицировать? И как об этом не думать?

Ну, сколько нужно мудрости, чтобы годами, а то и десятилетиями жить под таким психологическим прессом, и серьезно не заболеть? А главное – ради чего терпеть? Для пресловутой «сохранности семьи» преподавать детям уроки фальши, лицемерия и ненависти?  Нет уж, увольте! 

Из всего моего окружения такая семья дожила до логического конца только однажды. И я дивилась именно терпению женщины. Разгульности, наглости и разврату ее мужа-писателя мог позавидовать любой самый наглый герой Мопассана или Бальзака. О многочисленных романах наглеца сообщали даже в местных газетах. Ну, да ладно. Жена делала вид. Или не делала. Сие мне неведомо. Но умер он, дожив почти до 80-ти лет, в окружении семьи как добропорядочный.

Увы, так везет далеко не всем. Вернее, 99 процентов «шляющихся» по чужим женщинам мужей заканчивают свои жизни либо в канавах, в лучшем случае – в своих одиноких «холостяцких» комнатках среди тараканов, пустых бутылок и рвотных масс. Есть еще вариант: «выпил-покурил-сгорел».

Мое небольшое исследование посвящено моей соседке по поселку Тамаре. Им я и предварила рассказ о ней. Вернее, о ее бывшем муже. В небольшом «буранном полустанке», где прошла большая часть моей жизни, скрыть было невозможно ничего. Совсем. Все на виду, как и во всех русских деревнях. Смерть, рождение и, конечно, все эти шуры-муры между всеми - видят все. 

Муж Тамары Кирилл являл как раз пример классического «шлялки». Гулять и изменять он начал, наверное, с первого дня семейной жизни. Тамара и плакала, и выслеживала, и корила, и угрожала. Меж тем в семье родились два сына и дочь. 

Устав от бесконечного позора и поседев на десять лет ранее намеченного, Тамара наконец решилась на развод. Кирилл после этого как одурел, и вовсе пустился во все тяжкие. Менял женщин, уходил от одной к другой, возвращался. Казалось, «круговорот женщин» будет нескончаем. В какой-то момент он  вроде опомнился и попросился назад, к Тамаре и детям. Из этого не вышло ничего хорошего, и Кирилл казалось, понял, что такова его участь: «вечный гость чужих постелей».

Не раз был Кирилл бит мужьями и женихами своих пассий, даже как-то лежал в больнице после драки с одним из обманутых мужей. Тот сломал ему то ли руку, то ли челюсть.

Когда уже покатилось дело к старости, Кирилл значительно облысел, обзавелся брюшком и хромотой. Кажется, он «наелся» развратом. Или  женщины разлюбили его. Но как-то он упал в обморок прямо посреди нашего поселка. Его увезла скорая, врачи поставили диагноз: онкология.
Опомнившийся Кирилл понял: ни жены, ни жилья, ни толковой работы у него нет. А теперь и смерть заглянула в глаза. 

Со слезами постучал он в дом к Тамаре. «Зачем пришел? Жалости просить? А знал ли ты, как мы жили все эти годы вчетвером? Что твои дети ели-пили, какую одежду носили? Я сама после операции, ты мне не нужен. Если только детям…» - глядя пустыми глазами на бывшего мужа отвечала Тамара.

…Последние три года Кирилл прожил у средней дочери. Сыновья навещали его. И, глядя со стороны, никто бы и подумать не смог, как на самом деле все было. Ну, добропорядочная семья и заботливые дети!

Кириллу просто повезло, и он не закончил жизнь как бомж или собака в подворотне. Когда-нибудь напишу про более печальные концы таких подлецов. Только вот стоят ли они того?..