Муж отдает последние деньги своей матери-алкоголичке
Я больше не могу молчать о том, что происходит в нашей семье. Мой муж Андрей еженедельно отдает последние деньги своей матери-алкоголичке, в то время как мы сами едва сводим концы с концами.
Когда мы только познакомились, Андрей не любил говорить о своем детстве. Лишь позже я узнала жуткую правду: его мать Лидия Яковлевна начала пить еще в подростковом возрасте, родила «для стажа» и сразу переложила воспитание сына на бабушку.
Пока бабушка водила Андрея в школу и кормила, его мать пропадала в загулах. Когда мальчику было 10, она вернулась — без нескольких пальцев на ногах (отморозила в пьяном угаре) и с еще более тяжелым характером. Она требовала, чтобы ее содержала родная мать. Бабушка мужа умоляла непутевую дочь пойти в поликлинику и оформить инвалидность, но Лидия Яковлевна каждый раз, уходя из дома, отправлялась в очередной запой.
— Она била меня, когда я пытался защитить бабушку, — как-то признался Андрей. — А когда бабушка умерла, наша квартира превратилась в притон.Сейчас свекрови всего лишь 56 лет, и она продолжает пить. Каждую неделю Андрей едет к ней с пакетами продуктов, оплачивает счета за ее трехкомнатную квартиру, где вечно толкутся какие-то подозрительные личности, покупает лекарства, которые она тут же пропивает. Зачем он ей помогает, я не понимаю до сих пор.
Я один раз зашла в эту квартиру — запах перегара, грязи и немытого тела стоял такой, что мне стало физически плохо. Но Андрей продолжает ходить туда, будто исполняет какой-то долг.
Мы с Андреем оба работаем, но живем от зарплаты до зарплаты. Потому что треть доходов уходит на погашение ипотеки, и еще одна треть – на содержание его матери. Фактически все семейные траты лежат полностью на мне.Я уже забыла, когда последний раз покупала себе что-то просто потому, что понравилось. Каждый рубль приходится считать. А Лидия Яковлевна продолжает пропивать наши деньги, даже не вспоминая, кто их принес.
— Почему ты это делаешь? — спросила я вчера Андрея. — Она же никогда не была тебе матерью!
— А что, бросить ее умирать? — огрызнулся он.
Но я вижу правду: его мать не умрет без нашей материальной помощи. У нее есть пенсия по инвалидности, есть «друзья», которые всегда найдут на бутылку. Просто Андрей... не может остановиться, он испытывает какой-то странный комплекс вины перед ней.
Сегодня я сказала мужу:— Или мы начинаем жить для себя, или я ухожу.
Он назвал меня черствой. Но кто здесь действительно черствый? Женщина, которая сломала сыну детство? Мужчина, который ставит пьющую мать выше жены? Или я, которая просто хочет нормальной жизни?
Я люблю Андрея. Но не готова до конца дней оплачивать алкоголизм человека, который никогда не был ему родным.
Комментарии 3
Добавление комментария
Комментарии