–Не смей говорить, что мой сын выставил тебя на улицу! – возмущалась свекровь, не зная всей правды

Я пять лет замужем за Денисом. Последние два года – как медленное удушье. Его холодность, поздние возвращения, упрёки… Любовь ушла, растворилась в тихом презрении с его стороны и в моей хронической усталости от попыток эту любовь вернуть. Я уже почти смирилась, что так и буду жить – в удобном для него фоне его жизни. Пока не увидела это. 

Сгущались сумерки, когда я вернулась с работы раньше обычного – голова раскалывалась. Ключ щёлкнул в замке. Я не планировала устраивать сцену. Просто хотела прилечь. Но жизнь любит жестокие сюрпризы. В прихожей стояли его ботинки и… чьи-то элегантные лодочки. Голоса доносились из гостиной. Его смех – забытый, искренний, который я не слышала годами. И женский, серебристый, полный восхищения. 

Я замерла у приоткрытой двери. Они сидели на диване, его рука лежала на её колене. Она что-то шептала ему на ухо, а он улыбался так, словно вокруг никого, кроме неё, не существовало. Мир сузился до предательства, разложенного на нашем диване, который я выбирала с такой любовью. Боль, потом подкатила тошнота. Я не помню, как вышла на улицу. Просто очнулась у подъезда, дрожа от холода и унижения, с одной мыслью: «Всё. Конец». 

Я не стала звонить, писать. Просто собрала самое необходимое в старую сумку, пока они были в ванной, и ушла к подруге. Пусть думает, что хочет. Мне было все равно. До звонка свекрови. 

Она объявилась на следующий же день. Голос в трубке дрожал от негодования: 

— Алина! Что это за безобразие? Денис в отчаянии! Он говорит, ты просто собралась и ушла, без объяснений! Как ты могла? Он же ничего плохого не сделал! 

Я молчала. Слезы душили, но я не дала им вырваться. 

— Ты слышишь меня?! — её голос стал пронзительным. — Он сказал, ты сама ушла! Но я знаю тебя! Ты что-то надумала, наверное, очередную свою обиду раздула! Не смей говорить, что мой сын выставил тебя на улицу! Не смей даже думать такое! Мой Димуля – ангел! Он бы никогда так не поступил! Ты сама все испортила! 

Её слова, полные слепой материнской веры в «ангела», обожгли не меньше, чем вчерашнее зрелище. Эта праведная ярость, защищающая его ложь… Она не знала. Не знала, как ее «ангел» вчера смеялся с другой женщиной в нашем доме. Не знала, что я оказалась на улице не по своей прихоти, а потому что мое место в его жизни было занято. Потому что я была выброшена задолго до того, как физически вышла за порог – выброшена его равнодушием, а потом и изменой. 

Я глубоко вдохнула. Ответила почти чужим голосом: 

— Марина Степановна, ваш сын… ваш «ангел»… вчера привел в наш дом другую женщину. Я застала их вместе. На нашем диване. Поэтому я ушла. И да, это он выставил меня на улицу. Своим предательством. Вы не знали всей правды. Теперь знаете. 

На другом конце – ни возмущения, ни криков. Только дыхание. Потом она положила трубку. 

Я опустила телефон. На душе было пусто и… странно легко. Правда, горькая и некрасивая, была выпущена на свободу. Пусть теперь она, его мать, носит ее в своем сердце. Вместе с образом своего безупречного «ангела», который разбился вдребезги о жестокую реальность. А я? Я буду идти вперед. Прочь от лжи.