– Никуда не уеду, это и моя дача! – невестка устроила свинарник, когда я разрешила ей пожить в моем доме

Когда сын Максим попросил ключи от дачи для его Карины и внучки Сони, я согласилась скрепя сердце. После операции колено болело, да и с невесткой мы – как кошка с собакой. Но Максим упрашивал:
 
— Мам, ты же сама не поедешь? Пусть поживут, подышат воздухом. Соня так просится!
 
Я кивнула, выдавливая улыбку:
 
— Пусть. Но яблоки собрать обязуется. И за порядком следить, чтобы я не дергалась. Розы мои не трогать!
 
— Катерина у меня аккуратная, не волнуйся! — бодро ответил Максим.
 

Сомнения грызли меня весь месяц. Выдержала лишь до июля.
 
Машина остановилась у знакомой калитки. Тишина. Сердце сжалось: «Лишь бы дом цел...»
 
Я вошла – и замерла. Мой газон, выхоленный годами, был вытоптан. Вместо роз под окнами красовались кривые грядки клубники. Обертки, бумажки, сломанная детская лопатка...
 
— Надежда? — окликнул меня сосед Иван, выглядывая из-за забора. — Здорово! Твои-то на пруд укатили. Тут у них... э-э-э... творческий беспорядок.
 
Я махнула рукой, сил говорить не было. За углом ждал новый удар: яблоки гнили под деревьями, сарай стоял распахнутый, инструменты валялись в грязи.
 
Дверь в дом скрипнула. Запах затхлости и порченой еды ударил в нос. В прихожей – гора обуви. В гостиной – хаос: игрушки, одежда, немытые тарелки. Кухня... лучше не смотреть.
 
— О, бабуля приехала! — раздался сладкий голос Карины. Она стояла на пороге, мокрая после купания, Соня висела у нее на шее.
 

Я погладила внучку:
 
— Иди, солнышко, переоденься.
 
Когда Соня скрылась, я посмотрела Карине в глаза:
 
— Что здесь произошло?
 
— Что? — она искренне удивилась. — Обычная жизнь с ребенком. Не уследишь.
 
— Это не жизнь, Карина. Это свинарник. И мои розы?
 
— Соне клубники захотелось, — пожала она плечами. — Место удачное.
 
— Ты нарушила все договоренности. Собирай вещи. Максим приедет завтра, и ты приведешь здесь все в порядок.
 

Ее глаза сверкнули:
 
— Максим меня отсюда не увезет! Это и моя дача!
 
— Моя, — тихо, но отчетливо сказала я. — И ноги твоей здесь больше не будет.
 
Я вышла. Звонок Максиму был коротким. Он знал – спорить бесполезно.
 
Ночь я провела у Ивана. Утром дача была почти чиста. Карина мыла полы, лицо – каменное. Максим молча грузил вещи в машину.
 
— Прости, мам, — пробормотал он, садясь за руль.
 
— Не тебе надо извиняться, — ответила я, глядя, как Соня машет мне из окна.
 
Машина скрылась. Я обошла владения. Вычищено, но не по-моему. Я взяла лопату из сарая. Первым делом – эти грядки. Моим розам здесь расти.