Отец выгнал нас на улицу зимой, а спустя двадцать лет просит о помощи

Жизнь – это как бумеранг, теперь я это знаю наверняка. В детстве, когда я ходила в третий класс, мои родители развелись со скандалом. Ну, на самом деле, папа просто выгнал нас с мамой из дома вместе с нашими вещами, а была зима.

Я так живо помню тот день: снежинки кружились в воздухе, и мы двое стояли на улице. Всегда поражалась спокойствию и силе воли моей мамы. Она не пролила ни слезинки, а просто сказала: 

- Не переживай, мы справимся. Все будет хорошо.

В этой ситуации была виновна другая женщина. Мой отец влюбился и решил привести новую пассию в наш дом. Старая семья ему только мешала. Квартира была записана на него, поэтому маме ничего не принадлежало. Мы были прописаны в квартире бабушки.

Моя бабушка тоже была не безгрешной. Она проводила дни, погруженная в выпивку, и постоянно приглашала домой своих собутыльников. К счастью, когда мы попросили у нее пристанища, она была трезвой и не отказала нам.

Первое время в квартире бабушки припоминаю смутно. Возможно, это потому, что воспоминания не самые приятные. Остались только отрывки прошлого.

Сначала мама поставила тяжелую входную дверь в той комнате, где мы жили. Я помню, как мы с мамой в пижамах выбежали на лестничную площадку, когда один из бабушкиных "гостей" устроил пожар на кухне. А спустя несколько лет бабушки уже не стало. Тогда я училась в десятом классе.

Мама сначала хотела продать квартиру, но я уговорила ее этого не делать. Это была сталинская квартира с тремя комнатами, почти в центре города. Мы решили оставить ее и постепенно привести в порядок.

После школы я поступила в вуз, на бюджет, и устроилась посудомойкой в одной из местных кафешек. Я очень хотела помочь маме побыстрее облагородить нашу квартиру и перестать нуждаться в чем-то.

Сейчас я работаю в частной компании. Защитила диплом, начала встречаться с парнем. Моя жизнь начала налаживаться. Мы с мамой регулярно ходим по магазинам и в салон красоты.

Мать отдала все свои силы, чтобы помочь мне. Теперь я хочу отблагодарить ее тем же. Я заметила, что мама похудела, стала улыбаться чаще и выглядеть моложе.

Она, как оказалось, встречается с мужчиной, который младше нее, хотя она стесняется этого. Ремонт в квартире мы уже закончили, а теперь вместе собираемся играть наши свадьбы. И тут на пороге нашей квартиры появился мой отец.

Он был грязным, изможденным, с потускневшими глазами и разбитым лицом. Мама пустила его внутрь. Думаю, она не ожидала увидеть его после двадцати лет. Когда я посмотрела на его лицо, то у меня возникло чувство отвращения. Сразу стало ясно, что он пришел просить помощи. Вот какую печальную историю он рассказал:

- Тамара, я влюбился тогда очень сильно. Прости, я был глуп, поэтому и выгнал вас на улицу. Затем мы с Иришкой продали мою квартиру и купили побольше,  записали на ее имя. Иришка не хотела выходить замуж за меня, она предложила поставить мою фамилию в очередь, чтобы я получил еще одну квартиру по льготам. Она хотела, чтобы мы ее сдавали, а жили в первой. У нее был сын, Тимур. Мы с ним хорошо ладили до тех пор, пока он был маленьким. А потом он пошел учиться, в институт. В общем, мы почти не виделись. В прошлом году Иришка умерла. У нее было слабое сердце, а в один момент оно остановилось. Тимур приехал на похороны и отозвал меня в сторону, сказал, что у меня есть всего месяц, чтобы собрать все свои вещи и уехать из квартиры, иначе он вызовет полицию. И я тогда понял, что на старости лет я буквально стал бомжом.

- И, чтобы не остаться на улице, ты вдруг вспомнил о бывшей жене и дочери? - вмешалась я в разговор,  - невероятно, ты не стесняешься заявиться сюда! Неужели ты забыл, что сам выставил нас с мамой на мороз? Ты даже копейки алиментов ей не заплатил, а теперь сюда явился?

- Доченька, я же все-таки твой отец, будь милосердна, - сказал мужчина, называющий меня своей дочерью.

- Я буду, папочка, я обязательно буду! - закричала я и начала выталкивать его из квартиры.

В конце он угрожал обратиться в суд. Пусть попробует. За всю свою жизнь я ни разу не получила от него деньги, а он считает, что мы должны помочь ему в сложной ситуации. Ни о каком милосердии и жалости не может идти и речи, я даже буду рада, если он умрет в какой-то канаве.