Решила выяснить у девушки сына, почему они отменили свадьбу и расстались, потому что сам сын молчит об этом

Сердце колотилось, когда я ехала в такси. Сегодня я все пойму. Узнаю, почему мой Влад опустошен и молчалив уже больше года. А потом, надеюсь, жизнь снова заиграет яркими красками, и мой мальчик станет прежним — улыбчивым и легким. 

Разумеется, сын ничего не знал о моей затее. Каждая попытка выведать у него контакты Ирины встречала одну и ту же реакцию: 

— Мам, даже не начинай. Прошлое не вернешь. 

Но я не могла смириться. Как можно было разрушить такие серьезные отношения, когда до брака оставалось всего ничего? Я словно чувствовала, что причина кроется в чем-то важном, и мое материнское сердце не находило покоя. 

Помню его сияющие глаза, когда на мой день рождения он объявил о своих планах. Лучшего подарка и представить было нельзя! Для матери, чей сын все еще не обрел свою семью, это было настоящим счастьем. Я уже мысленно выбирала наряд и считала дни. 

Но свадьба расстроилась. Он вернулся тогда с парой коробок, и все его существо кричало о боли. 

— Не волнуйся за нас. Мы оба согласились, что поторопились. 

«Поторопились?» — пронеслось у меня в голове. Ему уже за тридцать, а ей — под тридцать. В мои годы я уже давно растила ребенка. Какая уж тут торопливость? 

— Вы обязательно помиритесь, — пыталась я его утешить. — Всякое в жизни бывает. 

Но примирения не случилось. Месяц сменялся месяцем, а он все больше уходил в себя. Я пыталась занять его делами — то ремонтом, то разбором старого хлама на балконе. Он помогал, но искра в его глазах так и не зажигалась. 

Однажды я увидела, как он смотрит на ее фотографию в телефоне, и все во мне сжалось. Он пытался встречаться с другими, но из этого ничего не вышло. Тогда я и поняла: он по-прежнему любит ее. И если они сами не в силах наладить мост, это должна сделать я. 

Мне была известна лишь ее профессия — Ирина работала веб-дизайнером. Я обзвонила несколько студий, представляясь потенциальным клиентом, и в одной из них мне подтвердили, что такая у них действительно трудится. 

Мы встретились в уютном кафе. Мое воображение уже рисовало трогательную сцену примирения, слезы и взаимные прощения. 

Ирина вошла, и ее вид — деловой костюм, уложенные волосы, собранный взгляд — сразу дал мне понять, что никаких сцен не будет. 

— Вы напугали меня своим звонком. Я подумала о самом плохом. В чем дело? 

— Речь о Владиславе. Ему очень нелегко. Дитя мое, скажи, чем он тебя так ранил? Я умоляю, отпусти свою обиду! 

Она посмотрела на меня с нескрываемым удивлением. 

— О какой обиде вы говорите? Мы просто поняли, что нам не по пути. Ваш сын — милейший человек, но он словно ожидает, что жизнь сама придет к нему в руки. Ему не хватает внутреннего стержня, целеустремленности. Мне надоело постоянно быть его мотором. Извините, но я хочу видеть рядом мужчину, а не талантливого ребенка. 

Я ощутила себя на месте ученицы, которую отчитывает строгая учительница. Зачем я вообще пришла сюда? 

— Ты его не понимаешь, — выдохнула я, чувствуя, как рушатся все мои надежды. 

Дорогой я думала о его одиноком будущем, о той пустоте, что, как мне казалось, его ждет. 

Но дома, на столе, меня ждала записка, наспех оставленная сыном: «Мам, не жди. Встретил потрясающую девушку, бежим на вернисаж! Спасибо, что вытолкнула из дома утром!». 

Я взяла клочок бумаги и улыбнулась. Возможно, новая глава уже началась.