Родители и все родственики отказались от меня из-за того, что я сменила имя

Мне никогда не нравилось мое имя. Антонина – звучало как-то старомодно, по-бабушкински. И я всегда мечтала стать кем-то другим.

Об этом я говорила маме и папе. Но только они не разделяли моего мнения. Они твердили, что своим именем я должна гордиться.

- Мы тебя назвали в честь твоей бабушки, - говорил папа. – Она была красивой и умной, у нее счастья в жизни было много. Неужели тебе не хочется всего того же. Имя же несет в себе определенный смысл, влияет на судьбу! И Антонина – само по себе красивое имя.

Надо мною особо никто не насмехался из-за имени. Дразнили меня не больше остальных, и было это эпизодически.

Кто-то мне говорил, что с годами я приму себя, свое имя. Я надеялась, что это так и будет, но ничего не поменялось.

Когда я поступила в университет. Я твердо решила, что имя обязательно поменяю. И когда мне стукнуло 18 лет, я стала заниматься этим вопросом.

Я собрала всю информацию, выполнила все шаг за шагом. В итоге мне удалось сменить свое имя, получить новые документы. Стала я Ларисой.

От родителей я этот факт скрывала до последнего. Я знала, что они негативно отнесутся к тому, что я сделала.

Все решил один ужин. Я тогда закрыла сессию, вернулась домой в хорошем настроении, у меня было чувство какой-то свободы.

- Как экзамены, дочка? – спросил папа.

- У меня все пятерки, - похвасталась я.

- А что вообще нового? – поинтересовалась мама.

Тут у меня сердце стало биться быстрее. Новым у меня было имя, но я никак не решалась рассказать об этом близким. Вместо этого я поведала им о том, куда мы ходили с подругами, как планируем проводить ближайшие выходные.

- Ой, я же купила конфеты, - сказала мама, когда мы сели пить чай. – Они у меня в сумке лежат. Принеси, Антонина.

Я отправилась в прихожую, достала конфеты из маминой сумки. А когда я закрывала ее, я случайно задела свою сумку. Ее я стала поднимать, из нее выпал паспорт.

В этот момент в прихожей появилась мама. Она заметила мое лицо, которое отражало панику.

- Что с тобой? – спросила мама. – Паспорт подними.

И в этот момент мама сама наклонилась и подняла паспорт. Его содержимое тут же бросилось ей в глаза.

- Лариса? Ты стала Ларисой? Как ты могла? Мы тебе другое имя давали!

На крик мамы пришел и папа. Он взял в руки мой документ, изучил его, после чего отдал мне.

- У нас нет дочери с таким именем! – резко сказал отец. – И никогда не будет у нас никакой Ларисы. Тебе придется поменять имя на то, которое мы тебе дали. Или же мы не желаем тебя видеть в нашем доме.

Я пыталась объяснить отцу, что мне нравится имя Лариса, что с ним мне комфортно, что я не могу быть Антониной. Но он не желал ничего слушать.

- Если твое решение окончательное, то мы с мамой больше тебя не задерживаем. Можешь собирать вещи и уходить из нашего дома. Для тебя здесь больше нет и не будет места.

Я вынуждена была послушать отца, уйти с вещами. Временно приютить меня согласилась подруга Даша.

- Они смирятся, увидишь, - успокаивала она меня. – А пока что всем нам нужно привыкнуть к тому, что тебя теперь зовут Лариса.

Я звонила родителям, но они не брали трубку. Сами они не перезванивали. Зато другие родственники меня атаковали звонками, сообщениями, в которых содержались претензии. Всем казалось, что я немедленно должна все вернуть обратно. А когда я говорила, что не буду ничего менять, со мной тут же прекращался разговор.

Особенно распылялась папина сестра. Она твердила, что я своими выходками доведу ее брата.

- Твой отец для тебя столько сделал, а ты решила сменить имя, которое он тебе дал! – кричала тетя Аля. – У твоего отца сердце слабое. Оно может не выдержать таких переживаний. Как ты будешь жить, если с ним что-то случится? Ты же не простишь себе этого!

Через полторы недели я пошла к родителям, но они не открыли мне дверь. Потом я еще несколько раз навещала их, но картина не менялась.

Однажды я встретила их соседку. И тетя Вера сказала мне, что мои мама и папа всем говорят, что у них нет никакой дочери.

Это очень обидно. Я не сделала ничего такого. Я всего лишь стала жить так, как мне нравится. Неужели от имени зависит степень любви к ребенку?