Свекровь без зазрения совести взяла у моего мужа деньги, которые мы откладывали от отпуск

Со свекровью Евгенией Васильевной я старалась быть в хороших отношениях. Эта женщина была дружелюбна, поэтому не раздражала, а вызывала симпатию.

Мы с ней ходили друг к другу в гости, делились новостями, советами. И я не была удивлена, что она мне позвонила, чтобы попроситься пожить у нас пару недель.

- Я ремонт на кухне начинаю, - сказала Евгения Васильевна. – Я не смогу жить в квартире, когда тут будет пыльно и грязно. Можно, я приеду к вам?
- Конечно, - ответила я. – Мы еще и в отпуск собираемся ехать, поэтому сможете у нас побыть полноправной хозяйкой, пока нас не будет.
- И хорошо. Я через недельку приеду к вам.

Вечером я с мужем поделилась новостью о том, что к нам приедет его мама. Он и не удивился.

- Я в курсе, что она собралась делать ремонт, - сказал Антон. – Она мне говорила, что хочет к нам переехать. Я ей сказал, чтобы она с тобой разговаривала. Ты же у нас – хозяйка в доме.

Меня порадовало, что муж считается с моим мнением. Но только мне стало интересно, где свекровь взяла деньги на ремонт. И этот вопрос я супругу задала.

- Она копила целый год, откладывала. У нее собралась приличная сумма, на которую она решила привести в порядок квартиру.

Я поверила в это, потому что не думала, что подвох вообще может быть. У нас в семье не было принято друг другу врать.

В выходные мы с дочкой решили отправиться на шопинг. Нам надо было обновить мне пляжный гардероб, купить Маше все, что нужно ребенку на море.

Мы звали с собой Антона, но он отказался идти. В тот момент я услышала в голосе супруга какую-то резкость. Я не стала делать на этом акцент, решила,  что у него проблемы на работе или нечто подобное.

С Машей мы вернулись после шопинга в настроении. А Антон становился все мрачнее. Дочка стала перед ним крутиться в новых нарядах, старалась его развеселить. Но я видела, что супруг становился только мрачнее.

Когда Маша ушла в свою комнату, я решила поговорить с Антоном. Но он опять не признался, в чем дело.

На следующий день Антон вообще отстранился от меня. Я решила, что не буду накручивать себя, а займусь домашними делами, поиграю с дочкой.

В какой-то момент меня осенило. Я вспомнила, что мы копили на отпуск, собрали хорошую сумму, а свекровь внезапно решила делать ремонт. У меня сложилась картинка в голове, поэтому я пошла и проверила деньги, которые мы откладывали.

Их не было в той шкатулке, где они должны были быть! Я поняла, что моя догадка правильная, что супруг просто отдал наши сбережения своей матери.

Я не стала молчать, а пошла к Антону. Он мне признался во всем.

- Да, я отдал маме деньги. Я хотел тебе сказать, но как-то не было случая. А тут ты с Машей собралась по магазинам. Не мог же я при ребенке так тебя огорчить. И дочку я не хотел расстраивать, потому что знаю, как она мечтает о море.

- Почему же ты тогда отдал наши деньги матери?

- Она давила на меня, ты же понимаешь, что у нее такой характер.

- Нет, не понимаю. Но я знаю, что у нас своя семья, что мы копим на что-то вместе, что деньгами мы должны распоряжаться вместе.

- Мы же можем перенести отпуск, - предложил Антон. – Мы накопим за год еще, поедем на еще лучший курорт. А этот отпуск мы можем провести на даче.

- Ты на даче и проводи его, а мы с дочкой поедем отдыхать на море. Я найду деньги, займу, а отдавать будешь их ты.

Я этими словами я вышла из комнаты. Я на самом деле собиралась сделать то, что сказала. И у меня это получилось.

Мне заняли денег коллеги по работе, поэтому я смогла оплатить отдых, апартаменты, которые были забронированы заранее.

С Машей мы прекрасно отдохнули. Дочке очень понравилось на море, поэтому я пообещала ей, что мы обязательно еще приедем на побережье в следующем году.

Когда мы вернулись домой, нас встретил в аэропорту Антон. Он сказал, что Евгения Васильевна живет у нас, что ремонт идет полным ходом.

Я не стала свекрови ничего говорить, чтобы не портить с ней отношения. Но я все равно не сразу смогла разговаривать с ней, не раздражаясь при этом. Не знаю, сказал ли ей что-то Антон, но мне женщина ничего не предъявила, не обвинила меня в жадности. И это хорошо.