Свекровь настаивает, чтобы я сделала аборт, потому что её сыночек мечтал о сыне, а тут дочка

  Мама звонила каждый день. Не просто звонила, а терроризировала. «Света, дорогая, ты же понимаешь, как важно это для Саши», – говорила она своим приторным голосом, который всегда казался мне немного фальшивым. «Он так мечтал о сыночке, а тут…».

Я знала, что она имела в виду. Что у нас будет девочка. Сын – это же наследник, продолжатель рода, а дочка… ну, дочка просто дочка.

Саша, мой муж, старался не вмешиваться. Он говорил, что поддерживает мое решение, что я сама должна выбрать, но смотрел на меня с такой тоской, что хотелось забиться в угол и плакать.

Я лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку. В животе шевелилось что-то маленькое, хрупкое, мое. Моя девочка. И я не могла поверить, что моя собственная свекровь пытается лишить меня этого счастья.

Все началось еще до свадьбы. Саша был единственным сыном в семье, и родители его души в нем не чаяли. Они мечтали о внуке, о наследнике. Когда мы объявили о помолвке, мама Саши была в восторге. Она сразу начала планировать свадьбу, выбирать обои для детской комнаты, покупать коляски.

Я понимала ее энтузиазм, но меня это немного пугало. Я хотела самой решать, когда и сколько детей у нас будет. Я хотела наслаждаться нашей жизнью, а не думать о том, что кто-то уже выбрал за меня судьбу моего ребенка.

Но Саша уверял, что все будет хорошо. Что его родители просто очень любят его и хотят внуков.

Свадьба была сказочной. Все было идеально: белое платье, роскошный банкет, море цветов. Но даже в этот день я чувствовала, как мама Саши смотрит на меня с ожиданием, словно я должна была объявить о беременности прямо за столом.

И вот, через полгода, тест показал две полоски. Я была счастлива. Наконец-то моя маленькая мечта стала реальностью. Я позвонила Саше, он был в восторге. Мы обнялись, плакали от счастья.

Но когда я рассказала маме Саши о беременности, ее радость показалась мне… неестественной. Она была слишком громкой, слишком навязчивой. «Как же здорово! – восклицала она, целуя меня в щеку. – А мы уже выбрали имя – Александр!».

Я попыталась объяснить ей, что мы хотим сами выбрать имя ребенку, но она просто махнула рукой: «Да ладно, это мелочи».

На УЗИ мы узнали пол ребенка. Я была так счастлива! Девочка! Моя маленькая принцесса. Саша тоже был рад, хотя на его лице мелькнуло разочарование.

Когда я рассказала об этом маме Саши, ее лицо побледнело. Она молчала несколько секунд, а потом выпалила: «Света, дорогая, ты же понимаешь, как важно это для Саши».

Я не стала спорить. Я просто сказала, что мы будем любить нашего ребенка, кем бы он ни был. Но мама Саша продолжала настаивать. Она говорила о семейных традициях, о том, что сын – это продолжение рода, о том, что у нее уже есть внучка от дочери.

Саша пытался объяснить матери, что мы с ним любим друг друга и хотим ребенка, и пол для нас не важен. Но она была непреклонна. Она говорила, что Саша должен иметь сына, что это его долг.

Я чувствовала себя загнанной в угол. Я хотела сохранить беременность, но давление со стороны свекрови было просто невыносимым. Я боялась потерять мужа, боялась разочаровать его родителей. Я была растеряна и подавлена.

Однажды вечером Саша пришел домой поздно. Он был бледен, глаза у него были красные. Он рассказал, что говорил с матерью, что она снова стала настаивать на аборте.

«Я не знаю, что делать, – сказал он, опустив голову. – Она угрожает разорвать со мной отношения, если я тебя не уговорю».

Я посмотрела на него, на его усталое лицо, на глаза, полные боли и страха. И в этот момент я поняла, что он сам запутался в этой ситуации. Он боится потерять любовь родителей, но боится и потерять меня.

«Саша, – сказала я тихо, – ты должен выбрать. Или мы с тобой, или твоя мама».

Он молчал, глядя на меня своими большими карими глазами. Я видела в них борьбу, страх, отчаяние. И я знала, что решение должно быть за ним.

Нашелся выход не сразу. Мы много разговаривали, спорили, плакали. Я пыталась донести до Саши, что его мама никогда не примет мою дочь, что она всегда будет видеть во мне соперницу. Что мы должны жить своей жизнью, строить свои отношения, а не подстраиваться под ее желания.
Саша сопротивлялся. Он говорил о любви к матери, о долге перед ней, о том, что он не может ее бросить. Но в конце концов, он понял, что я права. Что его мама никогда не будет счастлива, если мы будем несчастны.

Он поговорил с матерью, объяснил ей, что мы решили оставить ребенка. Она была в бешенстве, обвинила нас в эгоизме, в предательстве. Но Саша был непреклонен. Он сказал, что любит меня и нашу дочь, и готов на все, чтобы защитить нас от ее давления.

Сейчас моя дочка уже полгода. Она – мой самый большой подарок, моя радость, мое счастье.

Мама Саши по-прежнему не принимает ее. Она редко приходит в гости, а когда приходит, то смотрит на внучку с холодным равнодушием. Но мы стараемся не обращать на это внимания. Мы любим свою дочку, и этого достаточно.

Я понимаю, что моя свекровь просто очень любит своего сына. И ей трудно принять тот факт, что он выбрал другое, а может быть, даже противоположное тому, чего она хотела для него. Но я надеюсь, что со временем она поймет, что счастье ее сына – это наша семья. Что мы любим друг друга, и это самое главное.

И я верю, что однажды, когда моя дочка подрастет, мама Саши все-таки посмотрит на нее с любовью, с пониманием. Возможно, даже с гордостью.