- Ты неблагодарная! Я усыновил твоего сына, а ты называешь меня плохим отцом! – орал муж, когда я пыталась выяснить отношения

Я познакомилась с Денисом на вечеринке у друзей. Красивый, обаятельный, с горящими глазами — я влюбилась мгновенно. Когда через два месяца отношений я узнала о беременности, мы быстро расписались. Тогда я еще не знала, что его глаза горели не от любви ко мне, а от азарта.

Через месяц после свадьбы я нашла в его куртке квитанции из букмекерской конторы. Потом начали пропадать деньги из моего кошелька. Когда он забрал последние пять тысяч, которые я откладывала на детскую кроватку, я собрала вещи и ушла к маме.

Развод дался легко — Денису я была не нужна. Алименты он платил нерегулярно, но я не стала бороться. Лучше без денег, чем с таким отцом рядом.

Три года мы жили втроем — я, мама и сыночек Кирилл. Мама стала для нас и отцом, и матерью, и лучшим другом. Когда я вышла на работу, а Кирилл пошел в садик, наша жизнь наладилась.

Но однажды мой малыш спросил:

— Мама, а почему у Вани из группы есть папа, а у меня только бабушка?

Мое сердце разрывалось.

Потом в моей жизни было судьбоносное знакомство. Артем подошел к нам на детской площадке, когда Кирилл упал с качелей. Высокий, сильный, он подхватил моего сына на руки и успокоил его лучше, чем я.

Через полгода он сделал мне предложение:

— Я хочу не только стать твоим мужем, но и усыновить Кирилла.

Я плакала от счастья. Наконец-то у моего мальчика будет отец!

Когда родился Тим, я думала, наша семья стала идеальной. Но постепенно я начала замечать странности. Например, младшему новые покупались машинки каждый месяц, а Кириллу говорилось: «Ты же уже большой для игрушек». Артем часами играл с Тимой, а Кирилла гнал читать книжки или наводить порядок в комнате.

Когда я попыталась поговорить с мужем, он отмахнулся:

— Кирилл должен понимать, что младшим нужно больше внимания. Я сам рос с двумя братьями и знаю, как это.

Но я видела другое: мой девятилетний сын замыкается в себе, четырехлетний Тима уже командует братом с одобрения отца.

Вчера Кирилл спросил меня:

— Мама, а папа меня любит? Или только Тиму?

В его глазах стояли слезы. В моих — тоже.

Я устроила мужу скандал. Он кричал, что я все выдумываю, что я неблагодарная, что он усыновил Кирилла, а теперь я его обвиняю...

Но правда в том, что он стал отцом моему ребенку только формально.

Я стою перед выбором: бороться за справедливость — заставить мужа изменить отношение или уйти, чтобы Кирилл рос в нормальной психологической обстановке.

Пока не знаю, что выберу. Но знаю точно: я не позволю сломать психику своему ребенку. Даже если для этого придется снова стать матерью-одиночкой.