— Ты разрушила мой брак! — упрекнула подруга, когда ее бывший женился

Я потеряла лучшую подругу из-за того, что попыталась помочь. Теперь она развелась с мужем, а виноватой в этом считает меня. И самое ужасное — я не могу найти в себе вины, но чувствую себя предательницей.

Мы дружили с Леной со школы. Вместе пережили первые свадьбы, роды, кризисы. Я знала о всех проблемах в её семье: её муж Сергей пил, унижал её, тратил деньги на азартные игры. Но Лена всегда находила оправдания: «У него работа нервная», «Он же детей любит», «Исправится».

Той роковой ночью она позвонила мне в истерике:

- Он разбил вазу о стену, кричит, что я его достала!

Я примчалась к ним и застала жуткую картину: Лена плачет на кухне, а Сергей спит пьяным на диване. Я собрала её вещи и увезла к себе.

- Хватит это терпеть, — сказала я.

Она кивала, благодарила, говорила, что это конец.

На следующий день Сергей пришёл с цветами. Он был трезв, вежлив, клялся, что больше никогда. Я видела, как Лена тает. И тогда я совершила роковую ошибку — сказала при ней:

- Серёж, а помнишь, как ты в прошлый раз клялся? И в позапрошлый? Когда это закончится?

Он покраснел, Лена смутилась. Они ушли, помирившись. А через месяц она прислала мне сообщение: «Мы разводимся. И я знаю, что ты этого добивалась».

Оказалось, после того визита Сергей начал упрекать её:

- Твоя подруга меня ненавидит, настраивает тебя против меня.

Каждая их ссора заканчивалась фразой:

- Иди к своей Маринке, раз я такой плохой.

Лена уверена, что если бы не мое «вмешательство», они бы сохранили семью.

Я пыталась объяснить:

- Я хотела тебе добра.

Она отвечала:

- Ты хотела быть правой. Ты всегда считала себя умнее меня.

Теперь я сижу и перебираю наши старые фотографии. Вот мы в шестнадцать, вот на её свадьбе, вот с нашими детьми. И задаю себе мучительные вопросы: а может, она права? Может, я действительно перешла границу? Друг должна поддерживать любой выбор, даже губительный?

Но тогда как быть с правдой? Как молча смотреть, как близкий человек разрушает себя? Где грань между поддержкой и соучастием в саморазрушении?

Лена теперь одна с двумя детьми. Сергей женился на другой через три месяца после развода. Иногда мне кажется, что она ненавидит меня не за то, что я разрушила её брак, а за то, что я оказалась права. Что её жертва была напрасной и она отдала лучшие годы жизни человеку, который этого не стоил.

Я не знаю, простит ли она меня когда-нибудь. Но я знаю, что если бы всё повторилось, я бы снова приехала к ней ночью. Потому что настоящая дружба — это не всегда говорить «да». Иногда это говорить «стоп», даже если за это потом возненавидят.

Возможно, я стала козлом отпущения в её истории. Но в своей я остаюсь человеком, который не смог молча наблюдать за чужой трагедией. Даже ценой дружбы.