Уцепились за мои деньги и уже делите! – муж резко изменился, когда получил наследство от отца

— Значит так, — будил меня по утрам голос Андрея, моего внезапно поменявшегося супруга. Он разглядывал бумаги за кухонным столом. — Квартиру — сдам. Дачу приведу в порядок. Машину… подумаю. 
 
— Но в квартире нужен ремонт, — осторожно напоминала я. — А перспектива копаться на даче меня не прельщает. Машину решай сам. 
 
— Я и решу! — отрезал он, не поднимая глаз. — Напомню, наследство мое. От отца. Советчики не нужны. 
 

Как забыть? Он напоминал об этом ежедневно. Николай Сергеевич, его отец, ушел из семьи, когда Андрей был ребенком. Женился снова, детей не завел. Пытался наладить связь перед смертью, но Андрей, гордый, отгородился стеной. А получив наследство – забыл все обиды, ощутив себя повелителем. Скромная жизнь электрика и его жены, простая наша квартира – все это вдруг стало ему тесно. 
 
— Ты чего такой деловой? — как-то спросил старый сосед Сергей. — Раньше на лавочке посидеть мог, а теперь и не видно. 
 
— Не до безделия, — важно ответил Андрей. — Материальные вопросы решаю. 
 
Его «решение» квартирного вопроса свелось к найму рабочих и гордому надзору за ними. 
 
— Отец ушел, мачеха раньше, — вещал он им, расхаживая по пыльной квартире. — Люди состоятельные были. Хочу красоту видеть. 
 

Я предлагала оставить квартиру для Миши, нашего сына-студента, или для Лизы, которая скоро выйдет замуж. 
 
— Вот когда соберется жениться Мишка, тогда и подумаем, — фыркал Андрей. — Нечего добру пустовать, когда доход может приносить. 
 
Ремонт съел часть наследства, но получилось хорошо. Машину он пока оставил. Казалось, деньги только усилили его отчужденность. 
 
— Жаль, ты с отцом не помирился вовремя, — вздохнула я однажды. — Проститься не успел. 
 
— Да и ладно, — махнул он рукой. — Похоронами занимались какие-то друзья мачехи. Их проблемы. 
 
— Может, найти их, отблагодарить? — предложила я. — Они же помогли, а ты получил так много... 
 
— У них была возможность – и хорошо! — раздраженно оборвал он. — Некогда! Квартирантов искать, дачей заниматься! А ты чем помогаешь? Ничем! 
 

Я пыталась. Но каждое мое слово, совет – отвергались с пренебрежением. Тридцать лет вместе, двое детей… и вдруг – стена. Заводской электрик превратился в барина. 
 
— Если не разбираешься – помолчи, — отрезал он, когда я предложила просто обновить обои на даче. — Тут беседка кованая будет, там мангал… Я решаю. Это моя собственность. 
 
Я не претендовала! Я хотела помочь создать уютное место для семьи. Но слышала только «Я», «Мое», «Решаю». Терпение лопнуло. 
 
— Андрей, если ты такой самостоятельный и независимый, — спросила я тихо, — может, тебе и семья не нужна? 
 
Он взорвался. 
 
— Ага! Вот она, суть! — закричал он. — Уцепились за мое наследство! Детишки уже делят, кому что достанется? А ты им подсказываешь? 
 
— Ты с ума сошел? — не верила я своим ушам. — Дети смеются! Миша зовет тебя «новоявленным кулачком», Лиза занята свадьбой! Им неинтересно твое наследство! И мне – тоже! 
 

Но он не слышал. Заперся в своей крепости из денег и подозрений, как хомяк, охраняющий пустые кладовые. 
 
— Последний раз спрашиваю, — сказала я холодно, глядя, как он мучительно выбирает плитку для дачной кухни. — Помочь с дачей? 
 
— Сам разберусь! — буркнул он. 
 
Я отошла. Окончательно. Не лезла в его дела, не спрашивала про аренду (квартиранты платили исправно, общаясь только с ним). Дети шутили едко: 
 
— Папенька наш коронованный осчастливит ли нас визитом на свадьбу? — хихикала Лиза. 
— Надо гонца с челобитной посылать, — вторил Миша. — Да с дарами! 
 
Но мне было не до смеха. Больно. Обидно. Видеть, как человек, за которого я готова была в огонь, чахнет над златом, которое никому, кроме него, не нужно. 
 
Однажды он подошел, неловко переминаясь. 
 

— Ладно… Можешь клумбу разбить на даче. В углу. 
 
Я посмотрела на него. 
 
— Не нужна мне милостыня, — сказала тихо. — Я хотела уют для нас. Но раз ты выбрал одиночество в своих хоромах – владей ими один. 
 
Он пытался справиться. Не вышло. Мир не перевернулся от его богатства. Люди не кинулись за ним в погоню. Стать «крутым» на склоне лет не получилось. Пришел с повинной. Глаза опущены. 
 
— Оль… — начал он. 
 
— Давай так, — прервала я, без ехидства, но твердо. — Если снова начнешь терять землю под ногами – посмотри в зеркало. Увидишь Андрея Семенова. Электрика. Мужа и отца. Не короля. Договорились? 
 
— Договорились, — пробормотал он. — Занесло… Прости. 
 
— С кем не бывает, — вздохнула я. Но добавила про себя: главное – помнить, что любовь и семья – не в наследство достаются. И не за деньги продаются. А это – бесценно.