Я перестала общаться с мамой, потому что она родила больного ребенка

Моя мама отнюдь не сдерживается в своих выражениях, когда речь идет обо мне. У меня уже множество заблокированных номеров в черном списке, но она всегда находит новый, чтобы написать мне гневные послания. Помимо разнообразия текста, в каждом из них присутствует непристойная лексика и неприятные пожелания, от болезни до смерти. 

Как может родная матушка выражаться таким образом? Легко. Последние десять лет она посвятила только моему младшему брату Роме, а меня рассматривает как просто дополнение, своего рода гарнитуру, которая одновременно выполняет роль домработницы и няни. 

У нас с братом разные отцы. Моя мама вышла замуж за отчима, когда мне было всего двенадцать. Я не помню своего настоящего отца, но мать никогда не произнесла о нем и одного доброго слова. В детстве я думала, что мой отец - ужасный человек, ведь только нечто ужасное заставило бы мать так осуждать его. А сейчас я нахожусь в похожей ситуации. 

Отчим был нормальным человеком, у нас никогда не возникало конфликтов, мы относились друг к другу уважительно, но держали дистанцию. Отчим в отцы ко мне не набивался, что было хорошо, но когда я просила его помощи, например, с домашними заданиями, он никогда не отказывал. 

Когда мне исполнилось тринадцать лет, мама родила Рому. Очень скоро стало понятно, что у ребенка что-то не в порядке со здоровьем, и мы стали ходить по врачам. Но если на самом начальном этапе диагнозы были обнадеживающие, то со временем все только ухудшалось. Врачи сначала назначили задержку психического развития, а затем поставили тяжелый неизлечимый диагноз. Мой отчим очень страдал от всего этого, и в итоге у него начало болеть сердце, а через неделю его положили в реанимацию, откуда потом увезли в МОРГ. 

Мне стало намного тяжелее. Я понимаю, что моей матери было очень трудно с ребенком, который либо орал, либо причинял боль себе и другим. Тем не менее, когда ей предложили отправить его в интернат для таких детей, она отказалась и заявила, что это ее крест, который она должна нести. Но она не могла справиться с этим одна, и поэтому половина забот упала на мои плечи. 

Я возвращалась из школы, мама уходила на подработку, и я оставалась с Ромой. Было очень трудно и иногда отвратительно, ведь дети с подобными проблемами не всегда контролируют свои физиологические нужды. У меня не было нормальной подростковой жизни. Мне приходилось ходить в школу, а затем заботиться о брате, пока мама работала. 

Она возвращалась домой, и я садилась за уроки, что было очень сложно делать при постоянных воплях моего брата. Маме трижды предлагали отправить Рому в специальное учреждение, но она трижды отказывалась, заявив, что справится сама. А вот я не справилась. После окончания школы я трусливо собрала свои вещи и убежала из дома, когда мать объявила, что я не буду поступать в университет, потому что должна заботиться о брате. 

Я жила у подруги, нашла работу, потом сняла комнату. Я быстро осознала, что не смогу себе позволить получение высшего образования, ни на бюджете, ни на платной основе. Уже почти десять лет я не живу дома и не общаюсь с матерью. 

Когда в моей жизни все стало налаживаться, появились свободные деньги, я пыталась установить с ней контакт. Думала, что смогу работать и помогать ей своими средствами, чтобы ей было легче, но вместо этого столкнулась с огромным потоком ненависти, направленным в мою сторону. Она орала, что я ее предала, оставив в одиночестве с проблемным ребенком, и сейчас я пытаюсь откупиться. 

Мне предложили вернуться домой и помогать матери с братом. В моей памяти возникли воспоминания о детстве, и мне стало страшно вернуться снова в этот кошмар. Я сказала маме, что готова помогать финансово, но не более. Мне дали совет, куда я могу засунуть эти деньги, и больше мы не общались. 

Теперь мама время от времени пишет мне проклятия и пожелания всего самого плохого с разных номеров. Я уже потеряла надежду, что в нашем общении когда-либо наступит улучшение. После всего, что она написала мне, я не хочу общаться. У каждого человека есть выбор, и она сделала свой выбор, а я свой