Такого не было со времен печально знаменитого «черного августа» 1998 года

Российская экономика установила пугающий антирекорд: в нынешнем январе наши соотечественники потратили на жизнь больше, чем заработали. Такого не было больше 20 лет - со времен печально знаменитого «черного августа» 1998 года. 

Превышение расходов над доходами домохозяйств пока еще не носит фатального характера: разница в пользу расходов составляет всего 0,7 процента. Но сам по себе этот факт симптоматичен. В январе прошлого года, который тоже был весьма далек от экономического благополучия, семейные доходы все же превысили расходы на 3,5 процента, а в целом по 2018 году баланс в пользу доходов достиг 24 процентов. 

Конечно, по отдельно взятому месяцу, тем более январю, нельзя судить о ситуации в целом. Из-за обилия праздничных дней январские расходы россиян всегда существенно выше среднегодовых показателей, а январские доходы по той же причине снижаются. Поэтому вполне вероятно, что уже по итогам февраля соотношение изменилось в пользу доходов, и в дальнейшем положение дел резко не ухудшится. 

Но статистика статистикой, а об уровне жизни мы судим не по цифрам в отчетах Росстата и его региональных подразделений, а по содержанию своих кошельков. И тут не стоит ожидать никаких фундаментальных перемен к лучшему.   

Во-первых, реальные доходы граждан продолжают медленно, но верно сокращаться. Номинальная зарплата уже перестала быть надежным мерилом ценностей: насколько бы ни выросли заработки и социальные выплаты, они оказываются чудодейственным образом «съедены» то непредсказуемым ростом цен на товары и услуги (в особенности, как ни странно, регулируемые государством коммунальные, транспортные и прочие); то повышением налоговой нагрузки на юридических лиц, которая немедленно или чуть погодя перекладывается на плечи физических лиц (то бишь нас с вами, друзья мои).     

Во-вторых, растущее недоверие к банковской системе влияет на потребительское поведение граждан. Они опасаются доверять свои деньги банкам или кредитным кооперативам, которые могут в любой момент остаться без лицензии, к тому же неутомимо уменьшают доходность сбережений вкладчиков. Стремление создать  финансовую «подушку безопасности», которая может поддержать при форс-мажорах, уступает место стремлению вложить сбережения во что-то более стабильное, чем деньги, – в недвижимость и «движимость», загранпоездки и товары длительного пользования, образование и лечение. 

В-третьих, непрозрачная (а если говорить начистоту, просто странная) экономическая политика государства вызывает у населения неуверенность буквально во всем, включая стабильность национальной валюты и курса ценных бумаг, трудоустройство и возможность получать эффективную государственную помощь в случае потери работы. Эта неуверенность, в свою очередь, подталкивает граждан к потреблению «здесь и сейчас», не дожидаясь очередных дефолтов, девальваций, деноминаций, санкций/контрсанкций и тому подобных сюрпризов, на которые так щедры все эшелоны власти.

Впрочем, нет в экономике такой ситуации, которая при определенных условиях не могла бы стать еще хуже. Дело в том, что аномальный рост потребительской активности граждан, когда их желания перестают соответствовать их материальным возможностям, – явление не бесконечное. Да, вы можете определенное время «уходить в минус», растрачивая накопления и влезая в долги. Но рано или поздно наступит момент истины, когда ваши накопления иссякнут и в долг вам больше не дадут ни банки, ни частные лица, поскольку те и другие утратят веру в вашу способность рассчитаться. 

Как показывает опыт, именно этот «двойной коллапс» провоцирует масштабные экономические кризисы, которые не умещаются в государственных границах, как убежавшее тесто не умещается в кастрюле, норовя объять необъятное. 

Так было в 2008 году, когда глобальный мировой кризис начался с того, что один  небольшой американский банк нахватал слишком много кредитных свопов (так называются специализированные финансовые обязательства, предполагающие обратный выкуп активов). В результате переизбытка этих финансовых инструментов рынок свопов рухнул, а за ним следом покатилась в тартарары вся международная финансовая система.

Так было и в 2014 году, когда катастрофическое падение цен на нефть спровоцировало повсеместный рост ставок банковского кредитования, парализовавший целые отрасли реального сектора.

Так может случиться и в 2019 году, если Минфин и Центробанк России будут продолжать бороться с инфляцией методом «сжатия» денежной массы. В этом смысле законы экономики мало отличаются от законов физики: пружину можно сжимать лишь до определенного уровня, после чего она неизбежно преодолеет силу сжатия и распрямится с такой силой, что мало не покажется. 

В минфинах и центробанках других стран тоже не дураки сидят. И если в периоды кризисов они действуют диаметрально противоположными методами, снижая ставку рефинансирования до нуля и насыщая экономику дешевыми деньгами, то есть смысл вспомнить о том, что их рыночный опыт старше нашего как минимум на сто лет…