«Он был самым любимым сыном, а сейчас бросил ее на голодную смерть»

Я зашла в комнатку коммунальной квартиры и сразу невольно вздрогнула. В ней стоял такой смрад, что можно было «вешать топор», как говорила моя мама. Моча, экскременты, гниющие продукты - все смешалось в этом «букете» отходов «человеческой жизнедеятельности».  

Я кинула взгляд на дощатый пол. Половицы были сто лет не крашены, а вдоль них по середине комнатки бежал навстречу моим туфлям ручеек. Слева от окна на продавленной «панцырной» кровати без постельного белья в каких-то грязных лохмотьях сидела крошечная женщина.

Подперев полупрозрачной тонкой рукой седую косматую голову, она медленно раскачивалась в такт только ей известной мелодии. Казалось, она ничего не видела и не слышала. 

Стоять было невыносимо, эта проволочная сетка ржавой кровати, грязные половицы и вообще весь вид настолько удручили меня, что хотелось плакать и скорее бежать отсюда! Но бежать я не могла: меня вызвала 20-летняя соседка Людмилы Петровой. 

А ведь знала Петрову с детства. Жили по соседству в Заречье, ее два сына были почти моими ровесниками - Игорь и Женька. Я – социальный работник. Письмо это попало ко мне случайно и, увидев его, я уже не смогла выпустить из рук. 

-  Мы, соседи инвалида второй группы Людмилы Петровой 1946 года рождения, обращаемся к вам по поводу тяжелого материального и физического положения соседки, бывшего сотрудника «Горгаза». Петрову уже около полугода не навещали родные. Она – глубоко больная женщина, плохо слышит и практически ослепла. Уже несколько месяцев о ней заботимся только мы, соседи. Она сказала нам, что все ее документы забрал старший сын…» И я поехала. Что я могла написать в отчете об увиденном? 

- Квартира в ужасающем антисанитарном состоянии, в холодильнике шесть яиц и пакет молока, которые принесли добровольцы.

Электропроводка сорвана, розетки вырваны из стены. На полу - лужи из мочи, в комнате смрад. Женщина плачет и умоляет определить ее в интернат для престарелых, так как ухаживать за ней некому, младший сын недавно умер. В 13 часов  дня, когда я ее навещала, она сообщила, что еще не ела…

Соседка сказала, что сына Петровой - Игоря, искала полгода. Пенсию сын получает по карте. И что перспектива определения Петровой в интернат – туманная, ведь только для постановки на учетную очередь в интернат нужно пройти медкомиссию из 7-8 специалистов, на это нужны деньги, а их нет. Затем нужно стоять в очереди на определение в такое учреждение от двух до пяти лет.

- У сына тети Люды уже третья жена, трое детей, - рассказала мне та самая 20-летняя соседка. - Сын ее работает таксистом. Как-то я сумела дозвониться до его третьей жены, она ответила, что не может все время сидеть около свекрови, у нее дети, она в декрете, и есть еще и своя мама. «Взять ее к себе? – спросила жена Игоря. – Вы шутите! Каждые полгода она «концерты» устраивает, скандалит, жить с ней невозможно, и вот мы ее отправили года три назад в эту комнату»...

Соседка рассказала, что не понимает, кому принадлежит комната, но долг по ней образовался огромный. Никто не платит за коммунальные услуги. Да и розетки вон электрические сын вырвал. Только одна осталась - для холодильника. Но и он почти пуст…

Вот такая печальная история. Чуть позже соседке Людмилы Петровой пришел ответ:   

-  По вопросу защиты прав Петровой Л.А. проведена проверка с привлечением специалистов Управления социальной защиты населения Администрации города Вологды. Работниками комплексного центра неоднократно осуществлялись выходы по месту жительства. На момент проверки в комнате прибрано, необходимые продукты питания имеются. Сын Петров И.О.  ухаживает за матерью, занимается восстановлением утраченного матерью паспорта. От предложения социального работника по оформлению документов в дом-интернат Петрова Л. А. отказалась. В настоящее время находится на лечении в кардиологическом отделении БУЗ ВО «Вологодская городская больница №1».

… Спустя год мне позвонила соседка Петровой и сказала: «Тетя Люда умерла. Хорошо, что мы все время рядом. А сын бы пришел через полгода».

А я вспомнила свое залитое золотым солнцем детство: «Игорек,  Женечка, идите кушать! – кричала из окна их двухэтажного деревянного дома заигравшимся сынкам тетя Люда. – Скорее!»

Игорь был старшим и самым любимым! Ребята бросали свои забавы и, подгоняя дуг друга, быстро исчезали в темном проеме подъезда. Их ждала мама!..