«Муж ушел от меня ради какой-то бродяжки. Неужели он счастлив с ней?..»

Мне 36 лет. Моему бывшему мужу – 41. Год назад мы развелись, и он уехал жить в общежитскую комнату на окраине Вологды. Комната эта была куплена им до женитьбы, потом мы ее сдавали, делали кое-какой ремонт. В общем, держали, как мы с бывшим мужем тогда решили, до «черного дня». Недавно я поняла новое значение этого выражения, но оно оказалось вовсе не таким, как мне думалось.  

Наш сын учится во втором классе. Когда он родился, я сказала Стасику (так зовут моего бывшего): «Милый, давай продадим твою комнату, продадим также и мою однушку, и в ипотеку возьмем большую трешку. А потом у нас родится дочка, и вот как будет славно!.. Будем работать, быстро вернем долги банку».

Однако Стасик не выразил большого восторга от такой перспективы. Он стал что-то нудно и долго рассказывать о росте процентных ставок на ипотечные кредиты, потом плавно перешел к вопросу об ухудшении экологической ситуации в мире, заикнулся о плохом генетическом здоровье его родословной ветви. Завершить он свои аргументы не успел, но за него это сделала проклятая пандемия, которая подкралась незаметно. Она разрушила не только мои далеко идущие планы на ипотеку, но и нашу семью в целом, причем – до основания. 

Поначалу муж потерял работу, потом он заболел и лег в моногоспиталь. После сломал ногу, и снова лег в больницу – уже на операцию. Потом было еще много чего, о чем вспоминать не хочется. В итоге мне надоело тянуть на себе еще и мужа-иждивенца, и я выставила его в его же общежитскую комнату, предварительно прогнав из нее молодого парня-дальнобойщика. Парень был недоволен: где он найдет еще такого дурака, как мой муж, который сдает комнату по себестоимости? То есть за 2300 рублей – именно столько стоили услуги ЖКХ на момент изгнания парня. Он пытался ныть и давить на жалость, мол, ему некуда идти. Но пары моих громких тирад о том, что «все мужики  - козлы» и «пусть он убирается в течение получаса», сделали свое дело.  (В глубине души  я была уверена, что Стасик, поживя с недельку в общаге без моих борщей и прочих радостей брака, прибежит; нет, даже приползет ко мне с предложением продать все ту же злополучную комнату, а потом продать нашу однушку и… Ну, я уже говорила, о чем я мечтала.

Вместо этого Станислав как будто ждал от меня «изгнания»: деловито собрал вещи и даже зубную щетку. В общем, съехал. Я поплакала, но решила не рвать первой, а подождать. Но не тут-то было! Муж быстро собрал документы, оформил развод и как будто забыл от нас с сыном. Через пару месяцев я не выдержала и решила его навестить первой. И что же я узнала?..

…Толкнув двери в комнату на третьем этаже, я застыла на пороге. Из-за табачного дыма было не видно белого света, хотя Стасик никогда не курил – попробовал бы у меня!.. На диване одной ногой вверх лежала женщина. Курила именно она, но в первые мгновения я потеряла дар речи и даже закричать не смогла. Загипсованная нога у женщины торчала вверх, рядом (о ужас!) стоял тазик с какой-то желтой водой. Стасик стоял перед дамой с тряпкой в руке, во второй держал поднос с тарелкой супа и еще какой-то едой (и снова – о ужас!). Дома Стасик не только что тряпку в руках не держал – ни разу не вымыл за собой ни одну чашку. Дама повелевала им: просила вынести тазик, потом донести ее саму до туалета. Он повиновался. И мне показалось – вполне радостно.

Отойдя от ужаса, я узнала следующее.  С Валей (так зовут новую пассию Стасика) он познакомился на стационаре, пока лежал со сломанной ногой. Она – из глухой деревни Вологодского района, куда можно добраться только на тракторе, и то в сухую погоду. Но там живет ее 85-летняя мать, и Валя половину времени живет с ней, вторую половину  - где попало. Недавно Валя приехала в Вологду менять паспорт («Значит, ей 45, и она старше Стасика на 4 года», - мелькнуло в моей голове), поскользнулась на гололедной улице и сломала ногу. Теперь Стасик бегает по полициям и паспортным столам, меняет ей паспорт, одновременно ухаживает за ней, кормит, выносит мочу и позволяет курить прямо в постели. Сам же постелил себе на полу, тут и спит – ее ноге нужен простор. Его нога вроде зажила. 

- Одно хорошо, - сказал, выпроваживая обалдевшую меня, бывший муж.  – Она - маленькая и весит 45 килограммов.  – Этим, он, наверное, намекал на меня, во мне – все 80. - Носить ее в туалет легко, и мыть тут же – тоже. Намерен ли я на ней жениться? Пока не решил. – Тут Стас задумался.  – У нее есть дочь от первого брака, и вроде уже беременная, но парень ее бросил. Валя просит временно пустить ее пожить ко мне. Я подумаю…

В ужасе покинула я это злополучное общежитие. Между тем Стасик не выглядит несчастным. Он, который ничего и никогда по дому не делал, радостно ухаживает за какой-то бродяжкой! «Есть ли у мужчин ум?» - вопрошала я у стен зданий и у заборов до тех пор, пока не добежала до своего дома. 

Вернувшись домой, успокоившись, поняла: я самая счастливая на свете! У меня есть ребенок, работа, наконец, свой дом. И мне не надо ни за кем выносить тазики, никого не носить на руках в туалет и ванну! Да еще в общежитии! Радостно я включила телевизор на кухне, натянула фартук и открыла холодильник: «Ну-ка, что у нас там на ужин?»...

Тамара Аникина