«Я любил ее сильно, но душить не хотел. Так вышло…»

Он так мучительно ревновал ее, что задушил шарфом прямо в постели. Когда 44-летняя женщина умерла, сам  набрал полицию и заплакал: «Виктория умерла…» 

Петр Соболев рос избалованным родителями и девушками парнем. Высокий, стройный блондин, не расставался с гитарой и уже в девятом классе пользовался популярностью у гораздо более взрослых девушек. В его родной деревне Марково Чагодощенского района их было немало. На ферме, на зернотоке и даже ветеринары – все были молодые женщины до тридцати.  И Петр умудрялся крутить романы с ними, причем параллельно с двумя-тремя. К десятому классу учебу в школе и вовсе забросил, хотя педагоги отмечали его ум, способности к гуманитарным наукам и творчеству: никто лучше Соболева не рисовал стенную газету и не писал к ней стихов. И на школьном концерте в деревенском ДК он опять-таки был первым. Школу Петр, конечно же, окончил – сказались уважение односельчан его отца-парторга да слезы матери, которая всегда выгораживала его перед суровым отцом. Петру  даже дали колхозное направление для поступления в московский вуз. Но это не помогло: сельский паренек с замашками первого парня, увидев строгости столицы,  поняв, что здесь придется по-честному сдавать все экзамены, сник. Вечером сел на поезд до Вологды.

Мать Петра поревела, суровый отец закусил губу, ничего не сказал, сам поехал забирать документы своего беспутного сына. Далее были работа в колхозе, ПТУ и армия. 

Потом была работа на местном заводе, женитьба, дети, развод. Жена, забрав детей, ушла жить к маме, жилье свое Петр спустил, выменяв на 12-метровую комнатку в бывшем заводском общежитии на улице Чехова. 

Пьянка и вовсе одолела Соболева – стремительно из высокого красавца он превратился в седого  старика  с трясущимися руками. Но природа щедро наградила этого человека здоровьем. При его образе жизни он не согнулся, часто лежал в больницах, анализы были у него, как у космонавта. Рядом с ним всегда был младший брат Олег,  поддерживал его, вытаскивал из тяжких историй и не давал погибнуть от голода или мороза. Олег выхлопотал брату пенсию, покупал ему еду и сигареты, проверял почти каждый день. 

- Но видать, не углядел все же, виноват,  – горько, со слезами  сетовал на суде Олег Соболев.  – Петька ведь всегда меня слушался, а тут как с цепи сорвался.

Олег рассказал далее что, пока Петр жил один, худо-бедно, но до беды не доходило. Пропивался, входил в привычную колею. Иногда Олег даже брал брата на рыбалку, хотя давно деградировавший Петр не мог терпеливо сидеть с удочками часами, ему было скучно. Но хотя бы отвлекался от повседневной общежитской рутины да дышал кислородом.  И Олегу было весело:  родная душа рядом!

- Петька был вполне обычным,  неконфликтным,  - рассказала соседка по общежитию Петра - Анна Говорова.  – Пил, но - тихо. Да и брат его сторожил, молодец. 

Все изменилось, когда к Петру однажды пришла Виктория Куркова. Приезжая была невысокой и белокурой. В соседнем общежитии жил бывший Викин муж с 19-летней дочкой. Они давно развелись, так как Виктория оказалась  обычной пьянчужкой.  Муж уехал от нее в Вологду, и сначала Виктория приезжала к нему и умоляла вернуться. Потом стала ездить в город по своей привычке шляться – работать ей не хотелось, и она перебивалась случайными подработками. То разносила газеты, то продавала брошюры, иногда даже подворовывала в магазинах продукты, но ее никто не задерживал. 

Парочка познакомилась случайно: бесцельно бродя по общежитию, Виктория попросила у Петра закурить. С этого и начался их роман. К тому же Виктория болела хроническим кожным заболеванием, часто лежала в стационаре кожно-венерического диспансера, и мужчина даже навещал ее там, носил колбасу и конфеты. Когда они пили неделями, Петра все устраивало. Протрезвев, он отправлял Викторию  домой, к 80-летней матери. Порой случались мелкие бытовые конфликты, но соседям они  не мешали. 

Но 5 мая Виктория приехала в Вологду – делать фотографию для замены паспорта в 45 лет. Неожиданно на улице женщина неловко упала и подвернула ногу.  Кое-как доковыляла до травмпункта, все оказалось сложнее, чем она думала. Перелом лодыжки - грозная травма, надо было лежать месяц. Без денег, телефона и документов отчаявшаяся Виктория сразу вспомнила Петра. Хотя в планах у нее был визит к первому мужу и дальнейшее путешествие по любовникам. Ведь Петр давно надоел ей. Но женщина понимала, что помощи от них она не получит, и попросила у медиков позвонить с их телефона. Звонила она конечно, Петру. Обрадованный Петр в тот момент как раз скучал, примчался в тот же час на такси. Он довез Куркову до общежития. Он только что получил пенсию, купил продуктов и, конечно, пару бомиков.

Брат Петра – Олег припомнил на суде, что был ошеломлен картиной, увиденной  6 мая в комнате брата:  на единственном диване лежала Виктория, Петр спал на полу. Видно, что он ухаживал за Викой.

- Он грустно сказал мне, что Вика сломала ногу, ходить не может,- припомнил на суде Олег Соболев. - Я спросил, почему бы ее не отправить домой? Брат закричал, мол, как я могу так говорить, она же человек, и он выносит за ней мочу в тазу и кормит ее, и это не мое дело. Я напомнил ему,  что  у него небольшая пенсия, и она не рассчитана на двоих, а лежать Виктория была намерена два месяца. Во время разговора Виктория эта лежала, подняв ногу в гипсе, курила в постели и была счастлива. Я не узнавал брата: он и за детьми, и за женой, за нашей мамой никогда так не ухаживал,  как за этой падшей женщиной. Мне стало противно, и я ушел. Сказал, что больше не приду. Он ответил, мол, и не надо. Правда, на кухне соседи мне сказали, что надо бы эту Вику выгнать домой, что они все время пьют, и не дошло бы до беды. 

Олег рассказал дальше, что он нашел телефон пожилой матери Виктории в дальней  деревне  Вологодского района и позвонил ей. Но старая женщина ответила, что помочь Вике некому, запретила беспокоить Викиного бывшего мужа и дочку. «Могу я вам ее привезти?» – спросил Олег.   Мать ответила, что дорога плохая, а если будет дождь, то ее и вовсе размоет. На том и порешили: после трех сухих дней он привезет загипсованную Викторию в ее родную деревню. 

Однако этим планам сбыться оказалось не суждено.

Весь день 7 мая парочка выпивала. Ссора случилась из-за ревности, по мнению соседей. «Вика стала оскорблять Петю обидными словами, он поначалу пытался снести их.  В один из моментов терпение лопнуло: Вика заявила, что как только начнет ходить, уйдет от него навсегда. И демонстративно взяла его телефон и стала набирать какой-то номер. Он вышел из комнаты, думая, что она шутит», - рассказала соседка, которая курила с ним на кухне. 

- Я вернулся через пять минут, - рассказал далее подсудимый. – Вика щебетала с каким-то мужчиной по моему телефону, называла его «пупсиком» и «милым крошкой».  Этого я стерпеть не мог. 

Петр столкнул Вику с дивана и начал душить ее шелковым шарфом, который женщина зачем-то повязала на шею. Вскоре она перестала дышать.

 -  Соболев сразу сообщил о случившемся в полицию, - рассказали правоохранители. - По телефону без уточнений сказал, что у него в комнате умерла женщина. О том, что смерть носит криминальных характер, следователи узнали только после вскрытия. Изначально у Курковой были телесные повреждения на шее, но незначительные, а Петр не признался, что применил насилие. Было непонятно,  что она умерла насильственной смертью. Как результат,  злоумышленника задержали не сразу, - сообщили люди  в погонах.

По ходатайству следствия Соболеву 21 ноября предъявлено обвинение в убийстве - часть 1 статьи 105 УК РФ. Вину признал частично, клялся, что убивать любимую женщину не хотел. «Так получилось». 

24 января Вологодский областной суд вынес Петру Соболеву приговор: 12 лет колонии строгого режима и 800 000 рублей потерпевшим. Ни дочь, ни бывший муж Виктории на суде не были. Мать Виктории после суда умерла через неделю. Хоронил старушку брат Петра - Олег.