Что пришлось пережить женщинам Карелии, настигнутым оккупантами в годы финского вторжения

Продолжая разговор об издевательствах финских налетчиков над жителями Карелии в годы Великой Отечественной войны, нельзя обойти стороной и такую животрепещущую тему, как отношение оккупантов к женщинам, представлявших наиболее уязвимую часть захваченного населения.

Прежде всего, необходимо отметить, что для нацистских пособников, пришедших из Финляндии, не существовало различий относительно полов, если речь шла о людях, относящихся к так называемым «неугодным расам». Они готовили одинаково ужасную участь как для мужчин, так и для женщин: те и другие жили при жуткой антисанитарии, получали мизерный паек, часто состоявший из порченных продуктов, и выполняли самую грязную работу в тяжелейших условиях. Кроме всего, практикуемые извергами телесные наказания для женщин были не менее суровы.

Захватчики, совершившие вторжение в Карелию, были чрезвычайно далеки от того, чтобы блюсти воинскую честь. Самые гнусные преступления против слабого пола не осмысливались ими как табу. Этот постыдный для них факт установлен по ряду источников. К примеру, об этом на допросе старшему оперуполномоченному НКГБ КФСССР капитану госбезопасности Лебедеву сообщил свидетель Озеров Георгий Васильевич. По словам гражданина, освобожденного впоследствии из концлагеря, местный начальник по имени Тимо Саловара, надругался над несколькими девушками и давал на это одобрение другим офицерам, приезжающим сюда из города.

Этот же 25-летний Саловара придумывал крайне жестокие наказания для других девушек, не считаясь с какой-либо моралью. За то, что заключенные в концлагере Зоя и Аня без разрешения перешли через проволоку, чтобы найти хлеба, их избили публично. Избивали несколько раз, обливая холодной водой, когда девушки падали без сознания. Искалеченных Зою и Аню бросили лежать на улице, а приблизиться к ним, чтобы оказать помощь, никто из узников не мог, потому что запретили.

Известно также, что изверг Саловара был двуличен и лицемерен. Природную жестокость он обращал не только на ненавистный ему захваченный народ – от его похоти пострадала даже свояченица его же помощника Линдхольма Вейно, от которой он затем пытался откупиться подаренными часами. Ошибочно полагать, будто финны были абсолютно искренни, декламируя лозунги об «освобождении» коренных народов Карелии, поскольку нам известны случаи, когда пособники Гитлера жестоко издевались и над этими людьми. Так, военнопленный Хауринен Эйно Феликсович рассказал на допросе об унижении женщины по имени Микколя Паула.

Женщин, которые приглянулись оккупантам, либо насильно угоняли на работу в штаб, где принуждали к сожительству с начальством, либо заманивали хитростью, как это случилось с цыганками Полиной и Еленой, которых солдаты Саловары в добровольно-принудительном порядке пригласили якобы для гадания. А в Петрозаводске был организован дом терпимости, куда насильно сгоняли девушек, оскорбление чести которых стало абсолютно законным с приходом на Карельскую землю финских властей.

Страшным унижением для советской женщины было вручение ей еды после совершенного над ней надругательства. Такой эпизод кратко описан в работе профессора Григорова Григория Исаевича под названием «Финские оккупанты в Карелии»: после того, как над заключенной Картовцевой надругались, ей подали полбуханки хлеба. Девушка бросилась на нары и зарыдала.

Несмотря на то, что заключенным приходилось постоянно опасаться за свою жизнь или честь, русские женщины находили в себе достаточно смелости, чтобы препятствовать губителям. Об этом свидетельствовал гражданин Александр Петрович Левкин во время беседы со старшим оперуполномоченным НКГБ КФСССР, старшим лейтенантом госбезопасности Ратниковым. По словам Александра Петровича, узница Анна Майорова вздумала протестовать против произвола, учиненного предателем Левкиным Алексеем Васильевичем, который постоянно обворовывал население, отнимая у людей часть положенного им продовольственного пайка. Женщина, проявившая отвагу, впоследствии была избита финнами. Зачастую к протестам приравнивали совсем, казалось бы, безобидные действия узниц. Такой абсурдный случай произошел с девушкой, которая сообщила администрации о том, что нашла в своей тарелке с кашей кусок мыла, после чего была наказана десятью ударами плети.

Профессор Григоров Григорий Исаевич, который был захвачен финнами и прожил в плену до освобождения Карелии Красной Армией, описал тяжелую историю заключенной Перевозчиковой, пережившей оккупацию Карелии. По замечанию профессора, женщина выглядела старухой, несмотря на довольно молодой возраст. Когда жительница Карелии начала мучаться от голода, она взяла у финнов два сухаря, за что ей пришлось выдержать 125 ударов плетью и отправиться в тюрьму в Киндасово. До прихода воинов Красной Армии оставалось еще более полутора лет. В течение этого времени Перевозчикова перекатывала огромные булыжники, применяемые при строительстве мостовых. Когда женщина теряла силы и не могла продолжать тяжкую работу, финны подгоняли ее ударами плеток. Трудилась запуганная женщина в рваной обуви, а во время холодов замерзавшую узницу заставляли скакать через большие камни, чтобы она таким образом согрелась.

 «Всем нам женщинам остригли длинные косы, и я лишилась своей единственной драгоценной вещи», – рассказала Перевозчикова.

Если женщины медлили в бане, пытаясь отмыться от грязи, которая копилась неделями, их обливали горячей водой, оставлявшей на коже характерные болезненные раны. Завершая рассказ о судьбе Перевозчиковой, профессор Григорий Исаевич приводит пугающие цифры: из 50-ти женщин в ее бригаде осталось только трое. После этого профессор признается: «Записывая печальный рассказ Перевозчиковой, я слишком волновался и не мог зафиксировать много интересных подробностей, рисующих систему пыток, применявшихся людоедами, скрывающихся под маской "освободителей"».

Говоря прямо, к слабому полу завоеватели относились как к вещи. Однажды на Вилгу, где находился упомянутый профессор, свезли девушек и женщин из других лагерей. Несчастных оказалось порядка 120-ти. Выстроив их, оккупанты принялись их осматривать и ощупывать, после чего переводчик произнес «товар хороший». Для захваченных это означало, что их намереваются угнать для рабского труда. Иногда девушек насильно увозили в саму Финляндию, продавая тамошним зажиточным гражданам в качестве рабочей силы или хуже того.

Сведений, доказывающих, что захватчики воспринимали хрупких женщин как вещь, которая не заслуживает сочувствия, чрезвычайно много. Приведем пример из многочисленных заявлений, написанных со слов освобожденных жителей Карелии.

В 1943 году в лагере №6 15-летняя Елизавета Федоровна Северякова пошла к больному ребенку, чтобы дать ему молока и хлеба, однако рядом с колючей проволокой ее настиг патруль. Финн ударил девушку по голове с такой силой, что из носа и уха у нее пошла кровь. После этого Елизавета потеряла слух, который вернулся к ней только через неделю. Северяковой предстояло продемонстрировать свою стойкость и отвагу не единожды. Позже она заступилась за свою мать, которую патрульный ударил кулаком в голову и был намерен нанести удар прикладом. Гражданин, со слов которого написано заявление, утверждает, что благодаря слезным убеждениям Елизаветы оккупант отступился от женщины, так и не нанеся ей удар. А мать храброй девушки, Северякова Екатерина Алексеевна, на другой день была вызвана в штаб, где получила наказание – стоять в вытяжку перед начальником лагеря полтора часа.

Главной трагедией для любой матери, безусловно, была потеря ребенка. К большому ужасу, многим женщинам, загнанным в концлагеря, пришлось смотреть на то, как убивают их детей. Напомним, из предшествующих разговоров, один из которых был целиком посвящен маленьким узникам лагерей, учрежденных оккупантами на территориях Карело-Финской ССР, мы узнали, что с детьми, не осознававшими в полной мере зверского к ним отношения в силу возраста, фашисты жестоко расправлялись на глазах их матерей.

Подводя итог всему сказанному, хочется заметить, что советские женщины, которым было суждено встретиться с жестоким врагом, вздумавшим подчинить себе карельскую землю, оказались, вопреки ожиданиям захватчика, не такими уж хрупкими созданиями, каких он рассчитывал застать здесь – они боролись за жизнь как могли, демонстрируя оккупантам стойкость и отвагу. Многие из них пережили невыносимые условия, при которых погибали крепкие мужчины, и рассказали свои истории советским освободителям, что впоследствии оказалось неоценимым вкладом в восстановление справедливости и признание действий нацистских пособников тягчайшим преступлением против человечества и человечности.