Брат попросил нас с мужем взять его детей с собой в отпуск, а, получив отказ, решил сорвать нам поездку

Мой брат Максим всегда умел ставить меня в неловкое положение. Еще в детстве он «одалживал» мои игрушки без спроса, а в школе регулярно списывал мои сочинения. Но то, что он вытворил прошлым летом, перешло все границы.  

Мы с мужем Андреем копили на поездку в Грузию три года. Мечтали о горных тропах Сванетии, винодельнях Кахетии, улочках Тбилиси, где время течет иначе. Билеты купили в мае, а в июне Макс позвонил с просьбой, от которой у меня сжалось сердце: «Возьмите детей с собой. Нам с Настей надо разобраться в отношениях».  

Его двойняшки — Саша и Марина — милые дети, но гиперактивные. Представить их в долгом перелете, а потом в походах… Андрей, увидев мое лицо, сразу сказал: «Ты же знаешь, мы не сможем».  

Первая «неприятность» случилась за неделю до вылета. В отеле в Тбилиси, который мы бронировали через букинг, внезапно аннулировали заказ. Менеджер объяснил, что кто-то представился моим агентом и отменил бронь. «Извините, мадам, но мест нет».  

Андрей рвал на себе волосы, а я, лихорадочно вспоминая, кому давала данные бронирования, вдруг поняла: Максим видел мой открытый ноутбук, когда заходил за детскими книгами.  

— Ты думаешь, это он? — Андрей смотрел на меня.  
— Не знаю… Может, совпадение.  

— Слишком много «ошибок», — проворчал Андрей, втискивая чемодан на полку.  

Но настоящий удар ждал в Грузии. Арендованный внедорожник, который должен был везти нас в горы, оказался… микроавтобусом для семи человек.  

— Вы сами выбирали эту модель, — пожимал плечами менеджер проката, показывая подтверждение по email.  

Внутри все похолодело. Максим знал мой пароль от почты — я сама дала его год назад, чтобы он помог настроить роутер.  

— Он сводит нас с ума, — прошептала я, глядя на Андрея. — Что дальше? 

— Хватит, Макс! — сказала я. — Мы не взяли детей, потому что это наш отпуск. Не твой, не твоих детей. Мы имеем право на отдых, понимаешь?  

Пауза затянулась. Потом он прошипел: «А я имею право на помощь? Ты даже не спросила, почему мы с Настей на грани. Тебе всегда было плевать!»  

Щелчок в трубке. Я стояла на балконе гостиницы, глотая соленый воздух, и думала о том, как в пятнадцать лет носила Максу обеды в больницу, когда он сломал ногу. Как сидела с его детьми, пока он искал работу. 

— Он прав, — сказала я Андрею наутро. — Я не спросила.  

Мы сократили маршрут, вернулись на три дня раньше. Дома я пришла к брату без предупреждения. Настя открыла дверь с красными глазами, в квартире пахло пригоревшей едой.  

— Он на балконе, — кивнула она.  

— Прости, — сказала я, не зная, за что именно: за отказ, за ссору, за годы молчаливого соревнования «у кого жизнь тяжелее».  

Он повернулся, и я увидела слезы, которых не замечала даже на похоронах мамы.  

— Я просто… не справляюсь, — выдохнул он.  

В тот вечер мы с Андреем взяли двойняшек в парк аттракционов. Дети визжали на каруселях, а я смотрела, как брат с женой молча пьют кофе в кафе, держась за руки под столом.