Бывшая свекровь пришла в гости, не принимая тот факт, что я не собираюсь поддерживать с ней отношения

Дверной звонок прозвучал как назойливая оса в тишине воскресного утра. Не ждала никого. Каково же было мое изумление, а затем и раздражение, когда в глазке увидела знакомую, всегда чуть надменную фигуру Ирины Петровны, моей бывшей свекрови. 

Открыла. Она стояла, держа в руках банку с подозрительно темным вареньем, и улыбалась так, будто между нами не пролегли годы развода и полного прекращения общения. 

— Марина, родная! Зашла мимоходом, — ее голос звучал неестественно бодро. — Видишь, какая смородина уродилась? Твое любимое, помнишь? Надо же поделиться! 

Она уже делала шаг вперед, явно ожидая приглашения. Я не двинулась с места, преграждая вход. Старая трещина в душе, едва затянувшаяся, снова ныла. 

— Ирина Петровна, здравствуйте, — сказала я ровно, без улыбки. — Но я не ждала гостей. И, честно говоря, не планировала принимать. 

Ее улыбка дрогнула, но не исчезла. Она сделала вид, что не расслышала, или просто проигнорировала мои слова, как игнорировала когда-то мои просьбы и мнения. 

— Ну что ты стоишь на пороге, как чужая? — она попыталась заглянуть мне за плечо, в квартиру. — Пусти, я банку поставлю. И чайку попьем, поболтаем. Как в старые добрые времена! Андрюша-то все в командировках, скучаю... 

"Старые добрые времена". Фраза обожгла. Времена, когда я была для нее лишь приложением к сыну, вечно недостаточно хорошей невесткой. 

— Ирина Петровна, Андрей и я развелись три года назад. Наши "добрые времена", как вы их называете, закончились. Я не ваша невестка. И поддерживать отношения я не намерена. Это было мое решение, и оно окончательное. 

Она отпрянула, будто я толкнула ее. Надменность сменилась растерянностью, а потом и обидой. 

— Как это не намерена? — ее голос повысился. — Ты же столько лет в нашей семье была! Как можно так просто вычеркнуть? Я к тебе с добром пришла! 

— С добром, которое мне не нужно, — ответила я твердо. — То, что я была частью вашей семьи, не обязывает меня быть ею вечно. У меня теперь своя жизнь. И в ней нет места для отношений, которые были для меня тяжелы и неискренни. Ваше постоянное неодобрение, критика... Это не "добро", Ирина Петровна. Это гнет. 

Она побледнела. 

— Вот как... — прошипела тут же. — Значит, я тебе больше не нужна? Совсем? Даже как... как знакомая? 

— Да, — мое слово прозвучало четко и холодно. — Совсем. Прошлое я уважаю, но живу настоящим. И в моем настоящем для вас места нет. Пожалуйста, поймите это. И больше не приходите. 

Я протянула руку, чтобы закрыть дверь. 

—Прощайте, Ирина Петровна. 

Я не стала ждать ее реакции. Медленно, но неумолимо закрыла дверь. Не было злорадства, лишь огромное облегчение и странная пустота после долгой борьбы. 

Она не принимала факт. Ни тогда, при разводе, ни сейчас. Для нее я навсегда осталась той, в жизнь которой можно врываться по первому капризу. Но сегодня я сама выбрала, чью дверь открывать. И дверь в прошлое, в тот мир, где я была лишь "Андрюшиной женой", закрылась навсегда.