— Мы с сыном привыкли друг к другу и не сможем жить отдельно, — сказала свекровь, намекая на скорый переезд в наш дом

Я стою на кухне, слушая, как мой муж Денис разговаривает со своей матерью по телефону. Его голос мягкий, виноватый — так он говорит только с ней. Я уже знаю, о чем речь: свекровь снова намекнула, что «старая квартира слишком пустая», а «мы с сыном так привыкли друг к другу за эти годы». Через пять минут Денис положит трубку, вздохнет и скажет: «Надо бы маму навестить». Но я-то понимаю: это не про визиты.  

Она начала с малого. Сначала приезжала «на пару дней» раз в месяц. Потом — каждые выходные. Вчера, разливая чай, она осторожно заметила:  

— Вот у Иры, моей подруги, сын купил квартиру этажом выше. Удобно: и отдельно, и рядом.  

Сегодня утром она позвонила:  

— Меня соседка затопила. Ремонт месяц минимум. Может, поживу у вас? В гостиной, не буду мешать…  

Денис, не глядя на меня, ответил:  

— Конечно, мам.  

Я вышла на балкон, чтобы не кричать. Через стекло видела, как он нервно теребит ручку дивана — наш «уголок для гостей», который скоро станет ее комнатой. Когда он подошел, я спросила:  

— На сколько?  

— Ненадолго. Пока ремонт…  

— У нее же есть сестра в том же районе!  

Он знал, что я не поверю. Но мы оба сделали вид, что это правда.  

Свекровь переехала на следующий день. Привезла два чемодана и фотографию Дениса в детстве, которую поставила на нашу тумбу.  

— Не волнуйся, я не буду лезть в ваши дела, — сказала она мне, распаковывая тарелки с ромашками — «чтобы не путать с вашими».  

Но она лезла. Медленно, как вода в щели.  

— Дениска, ты же не любишь острое! — напоминала она за ужином, когда я подавала аджику.  

— Денис, ты в детстве обожал мои сырники! — И он ел их, хотя у него непереносимость лактозы.  

По ночам я слышала, как она кашляет за стеной. Утром находила диван, сложенный в «ее» вариант. Наш дом перестал быть нашим.  

Через две недели Денис спросил:  

— Может, мама останется подольше? Ей тут спокойнее.  

Вчера свекровь застала меня за расчетом коммунальных платежей.  

— Ой, какие суммы! — вздохнула она. — Надо бы помочь вам. Вот если бы я сдала свою квартиру…  

Я закрыла ноутбук.  

— Вы хотите переехать к нам насовсем?  

Она улыбнулась, как ребенок, пойманный за руку:  

— Мы с сыном просто очень привыкли. Ты же понимаешь…  

Да, понимала. Понимала, что Денис не сможет сказать «нет». Что каждое ее «я стараюсь не мешать» будет гвоздем в крышке нашего брака. Что через год я буду спать на раскладном диване, а ее тарелки с ромашками вытеснят мои чашки.  

Сегодня утром я разбудила Дениса раньше обычного.  

— Выбирай: либо она съезжает через неделю, либо я сниму квартиру. В долг.  

Он сел, потер лицо:  

—Мама просто…  

Он молчал весь день. Вечером услышала, как он говорит в трубку:  

— Мам, я нашел тебе студию рядом. Помогу с переездом.  

Сейчас свекровь упаковывает чемоданы. Громко вздыхает, хлопает дверцами. Денис помогает ей, избегая моего взгляда. Я знаю — она обижена. Знаю — он чувствует себя предателем. Но я впервые за три месяца дышу свободно.