Свекровь купила нам в подарок кофемашину, а теперь требует её обратно

Утро начиналось идеально: аромат свежемолотых зерен, шипение пара, первый глоток капучино... Кофемашина, подарок свекрови на годовщину свадьбы, стала нашим семейным сокровищем.  

— Смотри, даже пенка, как в итальянском кафе! — Дмитрий протянул мне чашку, улыбаясь. — Мама знает толк в подарках.  

Да, Ирина Петровна умела удивлять. Правда, до этого её щедрость ограничивалась китайскими вазами и советским хрусталём, который «выбросить жалко». Но кофемашина... Она стояла на кухне, как символ внезапного перемирия после трёх лет едких комментариев о моей «ленивой» карьере фрилансера.  

Звонок раздался в субботу, когда мы допивали второй латте.  

— Доброе утро, — голос свекрови звучал неестественно сладко. — Как поживает моя кофемашина?  

— Прекрасно! Спасибо вам ещё раз, — ответила я, поймав тревожный взгляд мужа.  

— Вот и хорошо. Завтра заеду забрать.  

Чашка дрогнула в моей руке.  

— Забрать?.. Но вы же её нам подарили.  

— Подарила? — Ирина Петровна хмыкнула. — Я временно одолжила, чтобы вы поняли, какую роскошь себе позволяете. А вы даже не пригласили меня на кофе!  

Дмитрий, услышав гневный шёпот, выхватил телефон:  

— Мам, о чём ты? Это был подарок!  

— Подарок?! — её голос взвизгнул. — Подарок — это когда дарят благодарные дети! А вы после Нового года ни разу не приехали! Собирайте аппарат.  

Она бросила трубку. Мы молча смотрели на кофемашину, которая минуту назад казалась символом счастья.  

— Может, вернём? — Дмитрий нервно провёл рукой по волосам. — Чтобы не ссориться...  

— То есть, ты хочешь уступить шантажу? — я не узнавала свой голос. — Она нас наказала, как детей!  

Но к вечеру он уже складывал коробку, избегая моего взгляда. Я вытирала блестящий корпус тряпкой, будто надеясь, что машина вдруг оживёт и заступится за нас.  

— Прости, — пробормотал Дмитрий. — Она всё равно не успокоится...  

На следующий день Ирина Петровна явилась в меховой накидке, словно на коронацию.  

— О, вы даже почистили! — она осмотрела аппарат. — Надеюсь, теперь научитесь ценить то, что вам даётся.  

— Мы ценим, — я сжала кулаки. — Но подарки обычно дарят без условий.  

— Условия? — она медленно повернулась. — Это не условие, а урок. Вы оба забываете о семейных узах.  

— Мама, хватит! — Дмитрий впервые повысил на неё голос. — Мы взрослые люди.  

— Взрослые? — её губы дрогнули. — Взрослые не прячутся за подарками, когда мать звонит!  

Она ушла, гордо неся кофемашину, как трофей. Дверь захлопнулась, оставив в квартире гулкую тишину.  

— Купим свою, — обнял меня Дмитрий. 

Я кивнула, но горечь во рту была не от отсутствия кофе. Ирина Петровна снова напомнила: её любовь — сделка, где каждая щедрость имеет ценник.  

Теперь, заваривая растворимый «Якобс», я думаю, что, может, она права. Мы и правда забыли, но только не о семейных узах, а о том, что некоторые её подарки — это мины замедленного действия. И со временем они дадут о себе знать.