Свекровь собралась жить со мной, пока муж будет в командировке, но ее планам не суждено было сбыться

Я знала, что свекровь считает мой брак с её сыном временной оплошностью. Но в тот вечер, когда Андрей объявил, что уезжает в двухнедельную командировку, я позволила себе мечтать. 

Наконец-то тишина. Утро без спешки, вечера с книгой и вином, долгие ванны под музыку, которую он терпеть не мог. Я даже составила в голове список: пересмотреть все сезоны любимого сериала, пересадить орхидеи, дослушать аудиокнигу. Дом станет моим — без вечно хлопающих дверцей шкафов, спортивных новостей из телевизора и носков под диваном. Рай, который длится четырнадцать дней. 

Но едва Андрей закрыл за собой дверь, зазвонил телефон. 

— Катюша, сынок сказал, ты одна останешься! — голос свекрови казался радостным. — Завтра приеду, помогу с хозяйством. 

Мои мечты рухнули с треском. Вместо ванны — её фирменные щи. Вместо тишины — бесконечные советы, как «удержать мужа». 

Она появилась на пороге с огромной сумкой, будто собиралась жить здесь месяцами. 

— Сынок переживает, что ты тут одна пропадешь, — заявила она, проходя мимо меня. — А я так давно хотела навестить!  

Последний раз её «навестить» закончился перестановкой всей мебели в гостиной и лекцией о том, как правильно стирать Андрею рубашки. 

— Мария Петровна, — начала я, блокируя путь в спальню. — Вам не стоило приезжать.  

— Пустяки! — она махнула рукой. — Вам, молодым, без старших не обойтись.  

Я глубоко вдохнула, вспоминая, как после её прошлого визита Андрей неделю успокаивал мои нервы. Он любил мать, но и меня понимал. На этот раз, однако, я решила: хватит.  

— Спасибо за заботу, — улыбнулась я. — Но я справлюсь одна. Вам не стоит беспокоиться.  

— Да брось, Катюша! Ты же даже пельмени лепить не умеешь. Андрей говорил…  

— Андрей, — перебила я твёрже, — знает, что я прекрасно готовлю. И справляюсь с домом. А вашу помощь мы оценим в другой раз.  

Свекровь молчала, словно давая мне время передумать. Но я стояла со спокойной улыбкой.  

— Ты… выгоняешь меня? — её голос дрогнул.  

— Нет. Прошу уважать моё пространство. Мы с Андреем — семья. И сами решаем, когда принимать гостей.  

Она замерла, оценивая меня новым взглядом. Возможно, впервые за пять лет нашего знакомства. Потом крякнула, подняла сумку и направилась к двери.  

— Скажешь сыну, что я заходила, — бросила через плечо.  

— Обязательно. 

Андрей позвонил через час.  

— Мама только что рыдала в трубку, что ты её выгнала, — сказал он, и я замерла. — Спасибо.  

— Что? — не поняла я.  

— Она три года не давала нам с отцом проходу, пока я не съехал. Думал, с тобой повторится… 

Смех вырвался из меня неожиданно и звонко.  

Мы говорили ещё полчаса. О нас. О том, что наша семья — не поле для её родительских амбиций. Мое «нет» — это не грубость. Это любовь. К себе. К нему. Даже к ней, которой, наверное, просто страшно стать ненужной.  

Через месяц свекровь прислала сообщение: «Приходите в гости. Только предупредите заранее». Андрей долго смеялся. Иногда достаточно один раз сказать. Тихо, но так, чтобы услышали.