– Я же говорила, что долго ты с ним не будешь, – радовалась свекровь

Я обрывала скотч на картонной коробке, когда за спиной раздался знакомый смешок. Даже не оборачиваясь, я знала, что это она.  

— Ну что, собралась наконец? — послышался голос свекрови. — Я же говорила, что долго ты с ним не будешь.  

Пальцы сами сжались в кулаки. Коробка с книгами, которую я держала, слегка хрустнула. Дыши, просто дыши. Но как тут дышать, когда воздух в этом доме был пропитан ее ядом?  

— Вы ошибаетесь, Маргарита Степановна, — нарочито вежливо ответила я, поворачиваясь. — Мы просто расстаемся, а не я сбегаю.  

Она стояла в дверях, опершись о косяк, будто хозяйка вселенной. 

— Ой, милая, какая разница? — она махнула рукой. — Ты здесь всего три года. Сергей с Леной уже пятнадцать вместе, вот это брак. А ты... — Она причмокнула, словно пробуя что-то. — Ты даже детей не родила.  

Мы с Антоном мечтали о малыше. Но после второго выкидыша он перестал задерживаться в спальне, а потом и в квартире. «Работа», — бормотал он, избегая моего взгляда. А я видела смс от Лены — той самой Лены, его бывшей, которую мамаша обожала. «Скучаю», — писала она. И он отвечал.  

— Может, вы правы, — неожиданно для себя сказала я, укладывая в сумку фотографию из свадебного альбома. Мы с Антоном смеялись там, облитые шампанским. — Может, я и не была ему нужна.  

Свекровь хмыкнула, но в ее глазах мелькнуло разочарование. Она ждала слез, истерик, а не этой тишины.  

— Не нужна? — перешла она в наступление, шагнув ко мне. — Да ты сама его оттолкнула! Вечно ноешь, ворчишь... Помнишь, как на юбилей дяди Васи опоздали из-за твоих сборов?  

«Ты специально, да?» — кричал тогда Антон, вырывая руку, когда я поправляла прядь его волос у зеркала. Его мать стояла за спиной.  

— А помните, как вы «случайно» рассказали ему про моего однокурсника в кафе? — спросила я вдруг, глядя ей в лицо. — Того, что просто помог донести сумки. Антон неделю не разговаривал.  

Она отпрянула.  
— Не смей...  
— Смею, — перебила я. — Вы всегда хотели его обратно. К Лене, к «правильной» невестке из учительской семьи. Вы даже квартиру эту купили рядом с ее домом, помните?  

Да, попала в цель.  

— Ты... ты неблагодарная! — зашипела она. — Я пыталась помочь!  
— Помочь?! — я рассмеялась. — Вы вставляли ему в голову, что я транжира, когда я копила на его подарок. Убедили, что я виновата в выкидышах. Вы даже... — голос сорвался, — даже подсунули ему те таблетки, чтобы «вернуть мужскую силу». И знаете что? Они ему не помогли.  

Она побледнела. 
Дверь скрипнула. На пороге стоял Антон. 
— Мама, хватит, — хрипло сказал он. — Уходи.  

Не знаю, кому из нас это было сказано. Но я уже надела пальто. Последняя коробка ждала у порога.  
— Прощайте, — кивнула я, беря чемодан.  
— Ты рада? — внезапно выдохнула свекровь. Ее голос звучал... испуганно. — Что теперь будешь делать? Квартиру теряешь, мужа...  

Я остановилась, обернулась. Антон смотрел в пол, руки в карманах. Таким я его полюбила когда-то — уязвимым, как мальчишка.  

— Научусь жить без ваших советов, — сказала я. — Это будет счастье.  

На улице моросил дождь. Таксист помог загрузить вещи. Когда машина тронулась, я смотрела в стекло. Дом, где я пыталась стать чьей-то, растворялся в дымке.  

А на телефон пришло сообщение от адвоката: «Дело о мошенничестве с вашей квартирой передано в суд. Доказательств достаточно».  
Мамаша, конечно, не знала, что я три месяца собирала документы. И что Лена, та самая «идеальная», уже поделилась со мной скриншотами переписок с ее сыночком.  

Но это уже другая история.