«Мама три года не забирала меня из детдома, но лучше бы я голодала, но рядом с родными»

10 июня вологжанка Фаина Кевля отметила 85-летие. И не просто отметила, а показала публике свою новую книгу - «Восхождение на вершину».

Двухсотстраничный труд – плод раздумий, анализ ее потрясающей жизни. В ней намешано все: война, голод, эвакуация, детский дом и потеря близких, унижение, страх, боль, грязь, кровь и иные ужасы. И – фантастическое мужество и упорство. 

Сквозь книгу рефреном проходит ответ детских обидам. На мать, что «сдала» семилетнюю малышку в детдом, на жестоких педагогов Вологды образца 1947 года, не сумевших разглядеть горе маленького человека. Вообще на жизнь – иногда она так беспощадна! Но Кевля не была бы Кевлей, если бы не выросла в профессора и доктора наук! Каждая страница ее жизни – сюжет для яркого романа или сериала.    

Крошка Фая родилась 10 июня 1937 года в древнем городке Старая Русса на реке Порусье в Новгородской  области. И сразу стала подарком на мамин день рождения, Вере Балановой в тот день исполнилось 29 лет, а Фая стала пятым ребенком. Сестра Женя, братья Леня, Витя, Борис  вместе с родителями составили дружную семью.  Через два года родился Яша. 

Фая Баланова, 1947 год

Мама Фаи – латышка, была прирожденным и уникальным учителем начальных классов, родилась в Краславе. Работала учителем начальных классов в Томске, потом судьба закинула их в Старую Руссу. Папа Илья Алексеевич Березин (Елизаров) 1908 года рождения, комсомольский активист из Белоруссии.  

- Призвали папу в 1941 году, - рассказала Фаина Ильинична.  – Он не подлежал призыву, – у него было шестеро детей. До сих пор помню, как подбрасывал меня под потолок. Я лечу! Это счастье – вот и все минуты, проведенные с живым отцом. Больше я его никогда не видела. До сих пор уверена: близкие не должны нас покидать. Я рано ощутила сиротство, мама осталась одна с нами, шестью детьми, и когда я росла, горестное ощущение сиротства, маминого вдовства росло вместе со мной. Оно и сейчас никуда не делось. Папа погиб  21 января 1944 года, награжден медалью «За боевые заслуги» и Орденом Красной Звезды.  В приказе написано: «Сержант 4-й батареи, командир орудия 704 артиллерийского полка 42-й армии погиб под Ленинградом, в Гатчине. Похоронен в братской могиле». В графе национальности стоит: «еврей». Его подвиг описан - мы нашли с детьми все это потом. А тогда, в войну надо было не умереть от бомбежек и голода. И все же Яшеньку не уберегли, он умер в войну в Казахстане в эвакуации. Как рассказывала мама, он так и не начал ни ходить, ни говорить. Болел цингой и куриной слепотой. 

На окраине села за оврагом нам выделили заброшенную глинобитную хибару с крошечными окошками. Мама работала в колхозе «Жулдуз» («Звезда») счетоводом. Иногда и ночью работала, мы  от страха не могли заснуть. Когда к избушке вплотную подходили волки, они скребли когтями в окошечки, чуя тепло. И это было так страшно! Помню большое ватное стеганое одеяло бордового цвета. Нас заворачивали в него и в бомбежку, мы с Борей плакали. Спасало оно и в лесу, и в эвакуации. После мама всю жизнь была неравнодушна к бордовым ватным одеялам, -  вспоминает Кевля... 

В Казахстане эвакуированная истощенная от голода Фаня ходила в детский сад, добрые воспитатели собирали ей остатки еды. Был страшный голод. В Казахстане не было ни воды, ни питания. Три года - ни крошки хлеба. 

- Помню, иду домой из садика, а набитые карманы пальтишка «хлопают» по ногам! Гордилась, что кормлю семью. Пекли «лепешки» из отсева проса, от которых у нас был кровавый понос.  На новый, 1944-й год принесла домой для братика выданные в детсаду в кулечке в виде новогоднего подарка два слипшихся пряника. Заботились мы друг о друге трогательно! По дороге я немного обкусала слипшиеся пряники, так вкусно они пахли! А дома мама облила их горючими слезами, похвалила, что удержалась и не съела эти гостинцы, и унесла их братику в больницу, - говорит наша героиня. 

В начале 1944 года семья получила похоронку на отца, брат матери сделал вызов в Вологду. И это их спасло. Шла война, в Старой Руссе шесть раз горели архивы, все документы погибли. Семье выдали карточки, но маленькая Фая умудрилась их потерять. До сих пор Кевля вспоминает, как громко рыдала мать, как гналась за ней с поленом по улице Менжинского до Ленинского парка – Фая едва успела увернуться и спряталась под снежной горкой, где катались дети. Мама пробежала мимо, а на следующий день пошла в гороно со своей бедой. (Сама она устроилась работать библиотекарем в восьмую школу) и попросила помощи в профсоюзе учителей. Ирина Павловна Крыман – председатель профсоюзной организации помогла маленькую Фаю с братом определить в детский дом – на три года.

- До Погореловского детского дома 24 километра,– вспоминает Кевля. – Сколько всего пережито! Туда - на детдомовском грузовике, обратно - пешком. Позже у знаменитого педагога Ш.А. Амонашвили нашла высказывание: «Переживи в ребенке свое детство, только тогда придет успех». И после я никогда не кричала на учеников и своих сыновей, внуков, не унижала их. Всегда говорила себя: «Сосчитай до десяти». А мама, видимо, из чувства вины, просила Фаю: «Дочка, не рассказывай при мне про детдом», - и плакала, - говорит Кевля.

Потом специалисты ахнут, прочитав диссертацию Кевли: как могла педагог так глубоко проникнуть в психологию «интернатского» ребенка? А ей не надо было ничего искусственно придумывать. Ощущение сиротства живет в ней до сих пор, хотя ей уже 85.  Война закончилась, в 1947 году Фая пришла из детдома домой. Но мать понять и простить не может до сих пор. На странице 131 новой книги читаем: «Она три года меня не забирала из детдома, чтобы я не голодала. Но лучше бы я голодала, но была бы рядом с братьями и сестрой!..»

После детдома мама определила Фаю в школу, в «элитный» четвертый класс к заслуженной учительнице Ольге Витальевне Починок: 

- Директор школы Мария Александровна Репина ласково сказала маме: мол, пусть девочка учится, - рассказывает Фаина Ильинична. - А учитель недовольно глянула: считала, что после детдома я, слабая ученица, буду «тянут показатели» назад. И правда: ослабленная эвакуацией, голодом, стрессами детского дома, весь «букварный» период я пролежала в больнице с тяжелым конъюнктивитом. Но там я сама научилась читать. Просто открыла «Родную речь» и стала читать по слогам «Монтигомо - Ястребиный коготь».  Мама «отстояла» меня: я поступила в 4 класс, но… унижения продолжались весь год: я получала жирные колы и двойки, Починок, видимо, невзлюбила меня и перечеркивала красным крестом мои работы. Но я была упорной. Пошли тройки, потом - четверки! Учительница ни разу ко мне не подошла на уроках, не спросила, поняла ли я материал. Но я окончила 4 класс успешно и вынесла урок: тот, кто умеет осваивать материал сам, будет успешным.  Все это пригодилось мне в дальнейшей исследовательской работе, - вспоминает Кевля.

Дальше были Вологодское педагогическое училище, в дипломе стояли 65 процентов пятерок, лишь двух пятерок не хватало до красного диплома, и Фая в шутку назвала его «розовым». Работала в сельских школах, там и в партию вступила, и даже появился кавалер – тракторист Павлик. 

- Но муж Владимир нашел меня сам. Подруга как-то напророчила: суженый сам в окошко постучит. Так  и вышло! Я уже работала в Вологде, в 24 школе, жила на улице Менжинского. Как-то поздним  вечером закончила проверять ученические тетради, погасила свет, невестка Лида уже спит. Вдруг в окошко постучали – первый этаж. Глянула в окно - два солдатика, сказали, что перепутали дома, и теперь негде ночевать. Я и пустила их. Оказалось, что они – военные санитары, солдаты-срочники из Печоры, сопровождали пациента в Вологду. Лида в шесть утра на работу ушла, у меня для гостей не было угощения, лишь кусок хлеба и два соленых огурца. А, мол, пока чайник кипит, могу с вами в шахматы сыграть. Володя в шутку сказал, что он – «гроссмсейстер», через пять минут получил от меня «детский мат». Попив чайку, ребята ушли. Вечером мне передали, что гости в форме снова приходили, и просили мой адрес. Через неделю получила письмо:

«Фаяне Ильичевне»! В письме от Володи прочла: «Буду писать, пока не ответишь». И пошли письма - семь штук. В итоге 27 июля 1961 года расписались, 12 июня 1962 года родился старший сын Аркадий. Как мы радовались! А мама моя сказала что, «согласна сразу на второго». Аркаше было 2 года и 7 месяцев, когда родился Сережа, 15 марта 1965 года. Он тяжело нам дался, болел, думали, умрет. Оба сына состоялись в профессиях, у меня 7 внуков и три правнука, - рассказала Кевля.  

Работа в школах, кандидатская, докторская диссертации (доктором наук стала лишь в 2002 году), всю жизнь посвятила педагогике, поддержке развития ребенка. Учит студентов и аспирантов: «Надо чувствовать душу ребенка и проходить с ними все пути его развития и становления». Помогает Кевле в этом сиротское, «победное» детство. 

- И сейчас бедная девочка в детдомовском платьице машет мне рукой из военного далека и говорит: «Держись, Фаина! Все будет хорошо! Даже если трудно, надо встать, идти и делать дело». Это – мой жизненный девиз, - уверена Фаина Кевля..