Все вместе

 

«Не готовы» - такую оценку поставила уполномоченный при Президенте России по правам ребенка Анна Кузнецова большинству школ России из-за невозможности принять и обучать детей-инвалидов. По ее словам, лишь 41% российских школ могут принимать таких детей. Корреспондент «Нашей Вологды» решил узнать, как с этим обстоят дела в Вологде.

В нашем городе детей-инвалидов  обучают 22 образовательных учреждения. Получается примерно в каждом микрорайоне по одной школе и два-три детских сада, где созданы частично условия инклюзивного образования. Так называют процесс обучения и воспитания, при котором дети, ВСЕ ВМЕСТЕ,  вне зависимости от их физических, психических, интеллектуальных особенностей, включены в общую систему образования и обучаются по месту жительства вместе со своими сверстниками в одних и тех же общеобразовательных школах, и эти школы учитывают их особые образовательные потребности и оказывают необходимую специальную поддержку. 

Как отмечают родители, не везде есть пандусы, лифты, широкие дверные проемы, не хватает опытных педагогов – таково наследие прошлого, которое дети, родители, педагоги и чиновники сейчас вынуждены преодолевать.  

Проблемы законотворения

По мнению Эльмиры Сулеймановой, мамы восьмилетнего Дани Багрецова, пять лет назад устроить неходячего ребенка в детский сад в Вологде было фантастикой. У Дани редкое заболевание, сложный врожденный дефект развития спинного мозга и позвоночника. Ходить мальчик может только в специальной ортопедической обуви, с опорой на ходунки. Для передвижений на большие расстояния Даня пользуется коляской. 

– Для всех было шоком, что неходячий ребенок может пойти в детский сад. Поскольку мальчики у нас двойняшки, я не могла сказать одному, что ты идешь в сад, а ты нет, – рассказывает Эльмира. – Мы живем рядом с детским садом №12, для детей с нарушением опорно-двигательного аппарата, в него и пошли ребята.  Сначала было все сложно, детский сад был не готов принять неходячего ребенка из-за несостыковок в законе об инклюзивном образовании. Одна из них была связана с тьюторами (наставниками особенных школьников) и помощниками, которые полагались только слепым детям, а детям-опорникам – только лифты и пандусы. Даня медленно ходит, ему нужен помощник, а не пандус. Мы долго объясняли в детском саду о необходимости ассистента, я в тот момент работала и не собиралась увольняться. Добиться своего нам удалось не сразу. Мы писали юристам, журналистам, ведь в законе действительно не было четкой формулировки про помощника. На основании нашего случая и еще одного из Казани эта законотворческая проблема сдвинулась с мертвой точки. Когда мальчики пришли в школу, уже было проще. Сейчас в этот детский сад ходит мой младший ребенок, и уже видно, насколько все изменилось в лучшую сторону, теперь это в полной мере инклюзивный детский сад. Есть тьюторы, в сад стали принимать неходячих детей, сделана прекрасная сенсорная комната с пандусом, с ребятами занимаются отличные педагоги. Среда стала доступной». 

Найти школу для сыновей Эльмире оказалось тоже делом непростым. Не во всех учебных заведениях в микрорайоне созданы нужные условия для инвалидов. 

– За год до школы мы стали решать вопрос, куда дальше пойдут мальчики учиться, – рассказывает она. – Я объехала учебные заведения, посмотрела, что у нас есть. В законе сказано, что в каждом микрорайоне должна быть школа с условиями для детей-инвалидов. Мы пошли в 14-ю школу, которая не считается инклюзивной. Специально для нас там установили откидной пандус. Мы спокойно отходили первый класс и ушли в новую, 42-ю школу, где действительно созданы все условия для детей-инвалидов. Пандус удобный, длинный и пологий, Даня без проблем может сам заехать в школу, ему нужно помочь только открыть дверь. На каждом этаже есть специальный туалет, подняться на этаж можно на лифте, в штате есть тьюторы и ассистенты. Остается только проблема с парковкой, люди занимают ее, видимо, не зная, что этим местом реально пользуются родители с детьми-инвалидами. Достучаться до них невозможно, в последнее время перестали спорить из-за парковки, ставим машину, где есть место.

В изоляции

Анна Чащина, мама восьмилетней Миланы, фактически самостоятельно учит своего ребенка. У девочки сложная форма ДЦП, она не говорит, но интеллект сохранен, ребенок все знает и понимает. Сейчас Милане уже восемь лет, она ходит в первый класс, благодаря маме умеет считать, читать и писать. 

– Мы, наоборот, открещивались от детского сада, так как Милана – тяжелый ребенок, – вспоминает Анна. – В группу я не планировала отдавать Милану, поэтому ходили только на занятия два раза в неделю, на утренники и иногда на прогулку с ребятами. Педагоги меня переубедили, что ребенку нужно и школьное, и дошкольное образование. Детский сад оказался для нас сказкой, так как педагоги и руководство шло на диалог. Со школой история оказалась сложная. Ребенок у меня не говорящий, но умный, на комиссии определили, что Милана может заниматься в общеобразовательной школе по адаптированной программе. Мы планировали идти в 42-ю школу, на круглом столе в городской администрации нам пообещали открыть в ней отдельный класс, но в итоге моего ребенка не взяли. Пришлось идти по учебным заведениям в своем районе. В 18-й школе из условий созданы только пандус, сенсорная комната, но ассистентов нет. В 37-й школе оказались переполненные классы, мой ребенок был бы 36-м. Пришлось отказаться от такой затеи. В итоге дочку зачислили в 18-ю школу, с ребятами занимается замечательный педагог, но у нее нет опыта работы с такими детьми, как Милана. В большинстве школ серьезная кадровая проблема в этом вопросе: знания у педагогов есть, но с опытом проблема. 

Со слов директора школы №18 Любови Серковой, Милана находится на индивидуальном обучении, к ней на дом приходят педагоги. Школу она посещает для занятий в сенсорной комнате. 

Кто последний?

Попасть в специализированный детский сад иногда удается не сразу – очередь. Старшая дочка Зинаиды Мурзабековой Самира – воспитанница начальной школы-детсада «Хрусталик» для детей с плохим зрением. Чтобы попасть туда, девочка ждала год. Зато уж там с такими детьми происходят 
чудеса.

– Мы заметили проблему со зрением, когда дочка самостоятельно пошла, – вспоминает Зинаида. – Она много падала, казалось бы, никаких препятствий нет, а ребенок спотыкается на ровном месте. Мы забеспокоились, пошли к врачу и узнали, в чем дело. Сейчас Самира учится уже в четвертом классе. Благодаря лечению, которое дается в «Хрусталике», зрение у дочки стало лучше. Огромный плюс, что дети с ослабленным зрением остаются в родной среде и продолжают учиться в этом же саду, где все привычно и знакомо. Да и нам, родителям, проще, мы все объединены одной проблемой, поддержим, поможем, когда что нужно. Зрение ребенка формируется до 11 лет, у родителей есть все шансы улучшить его к этому возрасту. Конечно, зданию сада требуется ремонт, много что надо обновлять. На мой взгляд, таким учебным заведениям нужно пристальное внимание, чтобы они существовали, не закрывать их и поддерживать. 

По мнению директора МОУ №98 «Хрусталик» Ольги Шангиной, очередь в детский сад есть, но этот вопрос быстро решается. В последнее время учиться приходит все больше и больше тяжелых детей, с серьезными нарушениями здоровья. Детский сад на хорошем счету в городе, у многих детей удается поправить и улучшить зрение. 

– С 2012 года мы стали принимать в сад полностью незрячих детей, – рассказывает директор. – Некоторые ребята ходят с родителями только на занятия, некоторые остаются на полдня, за каждым таким ребенком закреплен тьютор. В школе и детском саду дети занимаются по адаптированной программе для слабовидящих детей. Благодаря ортоптическому и медикаментозному лечению, у 86% наших воспитанников ежегодно улучшается зрение. Этот процент можно повысить, но надо модернизировать техническую базу: в ортоптическом кабинете были бы не лишними новые аппараты, но они очень дорогие, купить пока нет возможности. 

Все условия

Пока единственной школой, где созданы все условия для инклюзивного образования, является новая школа №42. Входы в учебное заведение оборудованы пандусами и кнопками вызова помощи, в школе есть лифты для инвалидов-колясочников, все двери в здании имеют широкие проемы. Ребенок на коляске может беспрепятственно попасть во все общедоступные места: спортзалы, библиотеки, столовую, актовый зал. Школа укомплектована всем необходимым оборудованием для занятий со слабослышащими и слабовидящими детьми.

По мнению начальника Управления образования г. Вологды Ирины Гуляевой, вопрос с созданием условий для обучения детей-инвалидов на базе городских школ решаем, но полностью перестроить имеющиеся в городе школы под условия инклюзивного образования очень сложно. 

– Мы всегда идем на диалог с родителями, – рассказывает Ирина Гуляева. – Например, для ребенка с сахарным диабетом подбирается индивидуальный режим обучения. Для детей с онкологией организуется дистанционное обучение, так как после химиотерапии им нельзя выходить на улицу. У нас есть три центра дистанционного обучения, где с такими детьми занимаются педагоги: по медицинским показаниям  таких детей учат индивидуально на дому. Три городские школы реализуют чисто адаптированные программы для детей с разными категориями нарушений здоровья. В общеобразовательных школах есть классы, где наравне со всеми учатся дети-инвалиды. Дискриминации никакой нет, начиная с начальных классов ребята учатся вместе со всеми. В прошлом году в школах появились тьюторы и ассистенты. Новые группы и классы открываем по мере потребностей родителей, все их заявления есть у нас в базе. Все жалобы и претензии рассматриваем, стараемся помочь каждой семье, чтобы ребенок мог беспрепятственно получить образование. 

Нынешним менеджерам системы образования приходится непросто: они вынуждены ломать прежние прочно устоявшиеся стереотипы о том, что детям-инвалидам среди здоровых не место. И как мы видим, этот процесс проходит, не минуя шероховатости, но все же значительные подвижки в Вологде есть. Не осталось ни одного микрорайона в городе, где что-то было бы не создано для особенных детей. Сейчас в городских школах занимаются 273 ребенка-инвалида, 1422 ребенка с ограниченными возможностями здоровья, из них 711 – инвалиды.

Марина Пантина. Фото из личных архивов