«Я иду по улице Романова»‎: Александр Романов о своём отце

В прошлом году в Вологде появилась новая улица, названная в честь поэта Романова. Название улицы вызвало много вопросов у жителей областной столицы. Кто этот человек, чью память мы увековечиваем в названии новой улицы?

Крупный русский поэт Александр Романов – автор более 20 книг стихов и прозы, а также – 16 поэм, в течение многих лет –  секретарь Вологодской писательской организации, но сегодня далеко не все о нём знают. 

Об этом мы поговорили с сыном поэта и его тезкой – Александром Романовым младшим.

 

В прошлом году в Вологде появилась новая улица, которую назвали в честь вашего отца. Но многие сегодня не знают о том, кем был этот человек, а ведь было время, когда его стихами зачитывались?

- Не только его стихами. Стихами Николая Рубцова, Ольги Фокиной, Виктора Коротаева... Конечно, Александра Яшина. Читающая Вологда: конец шестидесятых – семидесятые годы. Издавались книги хорошими тиражами и в Вологде, и в Архангельске. Работало Северо-Западное книжное издательство. В  Москве выходили книги вологодских поэтов и прозаиков. Многое из творчества наших земляков появлялось на страницах журналов «Север», «Наш современник», «Роман-газета» и др. 

Не было больших стадионов, как у поэтов-шестидесятников. «Тихая вологодская лирика» – так обычно говорят. Однако она нисколько не тихая, но скромная и мудрая. Не кричащая, не бьющая себя в грудь, заставляющая думать и сострадать – такую лирику нам оставили поэты Русского Севера. 

В те годы вологодские литераторы очень много выступали в клубах, домах культуры, библиотеках, было много творческих поездок. Выступали в колхозах, перед бригадами, рабочими коллективами. И это не было зазорно: наоборот, интересно. Вот он – живой читатель! Как эти простые люди, которые от зари до зари пашут, ломят, поднимают сельское хозяйство? А что они знают о литературе, о поэзии? О Пушкине, о Батюшкове, о Рубцове? Когда возникал живой контакт – появлялся взаимный интерес, и поэтому их, наших писателей и поэтов, хорошо знали. До сих пор пожилые люди находят где-то маленькие по формату книжечки - издания 60-х, 70-х годов. Вот, были, говорят, у нас в Чагодощенском леспромхозе, или выступали, скажем, в Тотемском доме культуры. 

Поэты были известны, востребованы, очень популярны, поскольку общались «в живую», «ходили в народ», жили его трудностями и бедами. Сейчас всё по-другому: «новое время – новые песни». 

У Александра Романова был сборник стихов о Вологде к её 850-летию. Там было стихотворение об улице Яшина. Как бы отнёсся ваш отец к тому, что в его честь назвали улицу?

- Орлов, Яшин, Рубцов... Великие имена. Символы Русского Севера, символы России!.. Их именами названы улицы нашего города. Названы, но, к сожалению, имена эти, кроме памятника Н. Рубцову и ежегодной «Рубцовской осени», достойно не представлены. Улицы Сергея Орлова и Александра Яшина почти ничего не рассказывают о них. Иногда нет ни памятника, никакой информации. На улице Яшина – простенький фанерный щит…  Наша молодёжь или приехавшие гости города идут по этим улицам – и, в сущности, ничего не узнают – ни о Яшине, ни об Орлове! 

У Романова о Яшине очень много хороших стихотворений. В яшинском, «мужичьем» слове, считал А. Романов, есть всё для жизни: 

Умудрённо светит отрада,
Обнажённо тоскует совесть, 
Неподкупно пылает правда.
И в стихи его корневые 
Рифмы катятся без запинки,
Словно ягоды наливные –
Наши клюквинки и рябинки.  

Сам Александр Романов был очень скромным человеком. Родился в деревне, самого себя называл «крестьянским ростком». Всё-таки это, действительно, большая честь, когда его именем названа улица родного города, где он состоялся как личность. Где друзья, работа, семья... Нет, я думаю, он был бы очень доволен, безусловно, но, наверное, «заскромничал» бы. Всё-таки, главное призвание писателя - это его творчество. И здесь мы возвращаемся по кругу к тому, с чего начинали: нужно читать и узнавать, в честь кого назвали ту или иную улицу нашего города. Это были очень интересные, творческие люди.

Расскажите об интересных случаях, которые случились с вашим отцом, который возглавлял писательскую организацию в Вологде?

- Он в течение 12 лет был ответственным секретарём Вологодской писательской организации. В разные сроки избирался и переизбирался. Не все товарищи стремились стать секретарями, потому что должность очень хлопотная. Например, Василий Иванович Белов не был секретарём, и я думаю, что он не очень к этому стремился, поскольку это мешало творчеству. Принять на ночлег, устроить гостей, организовать выступление, договориться с транспортом, договориться с руководством, найти слушателей, найти помещения... Я уже не говорю про издание книг, про чтение и рецензирование рукописей, про проведение творческих семинаров. 

Всё это - настолько хлопотливая организационная работа, что временами ему было очень тяжело. Я очень люблю творчество поэта Николая Тряпкина, очень хорошего русского поэта. Так вот он, однажды, видя, насколько хлопотно встречать-провожать гостей, написал такое шутливое четверостишие:

Только жалко вот Сашу Романова:
Изведётся, бедняга, в конец!
Чтобы всё у нас вышло бы планово:
И стихи, и вино, и тунец.

Недавно, на встрече, посвящённой 100-летнему юбилею В. Астафьева, вспоминали такой случай. Когда Виктор Петрович приехал на Вологодский вокзал, встречать его пришла почти вся вологодская писательская организация в полном составе. Все они не то, чтобы выстроились, но было очень похоже: с Урала приезжает сам Виктор Астафьев! Фронтовик, легенда, скоро он станет Героем социалистического труда, книги его гремят, имя его известно по всему СССР. Они не были так близко знакомы, поэтому, наверно, не понимали, как можно из Перми переехать в Вологду и оставить позади дом, книги, творчество. Рискованный шаг. Я представляю ощущения наших писателей-земляков,  «выстроившихся» на перроне и напряжённо наблюдавших, как «нисходит» на вологодскую землю сам Виктор Астафьев!.. 

За время, пока отец был ответственным секретарём, он очень много времени уделил тому, чтобы найти квартиру для Виктора Петровича Астафьева. Просто найти достойное место для того, чтобы человек-легенда советской литературы, «живой классик» мог писать, мог творить. 

Помню, Астафьеву дали квартиру, где раньше обитал очень большой партийный чин. Потом Астафьеву не понравился уличный шум (мешал работать), и он переехал. А позже в эту квартиру въехали Александр Романов с семьёй. В ту самую, на Ленинградской. Там, на самом деле, грохот такой с улицы стоял в те годы (потом грузовые машины стали объезжать город, шума стало меньше, но всё-таки окончательно он не исчез). В этой квартире отец много работал… 

Или комнатка для Николая Рубцова, чтобы он мог обосноваться где-то. Вот, приехал человек из Тотьмы. Да, самородок. Да, ярчайший талант. Но куда приткнуться? К одному другу, к другому, к третьему. Потом остановился у Бориса Чулкова. А.А. Романов  часто заходил в разные организации: в обком партии, жилищные исполкомы, призывая, прося дать квартиру, повторяя, что у поэта должна быть своя квартира. 
А.А. Романов очень много рецензировал. В то время было у нас очень читающее и пишущее население. Люди в те  годы (наверно, и сейчас) много писали и высылали свои «пробы пера» на оценку. Отец писал десятки и сотни рецензий на творчество молодых и не очень молодых авторов - прозаиков, поэтов, критиков, драматургов. В его домашнем архиве сохранилось не меньше сотни рецензий на творчество пишущих коллег, собратьев. 

Все это занимало очень много сил в ущерб своему творчеству. Чтобы создать своё произведение, прежде всего, нужно время на взлёт фантазии и творчества. А тут читаешь чужое, и нужно грамотно, профессионально ответить, причём деликатно, чтобы не обидеть. Увидеть искорку, не затушить, не затоптать - поддержать человека, если он талантлив. Всё нужно настолько деликатно и щадяще делать - уходила на это уйма времени... 

Какие места любил посещать в Вологде Александр Александрович?

- Он очень любил улицу Батюшкова. На ней находится Вологодский педагогический колледж, раньше – педагогическое училище. А.А. Романов называл его – «Дом Батюшкова». Софийский собор и Дом Батюшкова – для него это были святые места. Потому что, когда в 1946 году после войны молодой деревенский паренёк Саша Романов (ему было 16 лет) приехал в Вологду, он и поступил именно в это педагогическое училище, мечтая, как и его отец, стать учителем. 

И здесь же встретил Асю Жарову, нашу маму, Анастасию Александровну. Затем они поженились, потом родились мы, трое сыновей. 

В «Доме Батюшкова» он впервые начал писать стихи под руководством учителя литературы – Николая Иринарховича Янусова, старейшего педагога классической русской школы. Именно он заметил искорку в талантливом деревенском пареньке и поддержал её. 

Для А.А. Романова – это начало настоящего творчества: серьёзного, хорошего, глубокого. Потом он создаст прекрасную поэму, которую так и назовёт: «Дом Батюшкова». В ней рассказывается, как юноша, волнуясь, впервые входит в это здание: ведь здесь жил-был настоящий мэтр российской литературы, учитель Пушкина – К.Н. Батюшков! Любовь и творчество слились здесь воедино!

И А.А. Романов напишет об этом очень хорошую, сильную, глубокую поэму. И это – снова возврат к первому вопросу: а что мы знаем о Романове? Он, оказывается, не просто лирический, но ещё и глубокий эпический поэт. 

Еще одно святое для него место – это Софийский собор, которому он посвятил не одно стихотворение: это не только история нашего города, нашего края, это – средоточие, сердце Русского Севера.  

Душа болит, минувшее храня,
А Слово обрекает вновь на муку – 
Рубцов глядит в соборную излуку,
Там Батюшков уже сошёл с коня
И вскинул встречно дружескую руку.

Во всей Руси роднее места нет
Для светлых дум и верного свиданья.
Здесь в лихолетья всенародных бед
Поэзия, как животворный свет,
Исходит от небесного сиянья.

А ещё памятное для него место – угол улиц Марии Ульяновой и Козлёнской. Знаменательное место. Здесь в каменном двухэтажном здании размещалась редакция газеты «Красный Север». Он начинал как журналист в этой газете. И уже в девяностые годы, даже после распада СССР он по просьбе редакторов много работал, писал статьи и до последних дней сотрудничал с «Красным Севером». 

Ещё он очень любил посещать Вологодскую филармонию, Картинную галерею, заходить в мастерские художников, чьё творчество ему нравилось: Владимира Корбакова, Юрия Воронова, Валерия Страхова... У Николая Заболоцкого есть такая строчка: «Любите живопись, поэты…» Отец часто её повторял, размышляя о том, как художники выражают те же или близкие мысли, что и поэты, писатели, философы, и изображают это на полотнах. 

Где Слово бессильно, там кисть всемогуща
В правдивом навек озаренье своём.

Эта строка – из стихотворения «На выставке картин Валерия Страхова», и в ней – очень высокая оценка творчества нашего знаменитого художника.

А знаменитое стихотворение «Куда уходит Русь?» он посвятил Владимиру Корбакову:

Куда же Русь уходит?
А Русь уходит в нас!
…Сквозь годы революции,
Сквозь оттепель и стынь,
Уходит, чтоб вернуться
На свежие холсты.

Думается, что слова «Русь уходит в нас» обращены  не только к художникам, а и к поэтам, музыкантам, строителям, учителям, врачам, ко всем нам – людям разных профессий, но объединённых любовью к своей Родине – Русскому Северу.