Нам ведь внушали, что в СССР не только проституции, а даже секса не было

Эта история случилась в средине 90-х. Я работала тогда психологом, и однажды меня вызвали в психиатрическую больницу. Знакомый врач позвонил: «Приходи, очень не обычный случай. Все как ты любишь: криминал, психология, травма».

В те годы мы все еще были наивными и, хоть давно выросли, и я была вдвое старше пациентки знакомого психиатра, не смогла ничего понять поначалу. Правду узнала лишь через несколько лет, и то случайно. 

…Дверь раскрылась и в кабинет вошла довольно крупная черноволосая девушка. Я уже знала, что ей 20 лет, но на вид дала бы все 30. Мой знакомый подготовил меня, поэтому старалась не замечать синяки, ссадины на лице и шее пациентки.      

Лена начала рассказ, ее тоже подготовили. Мы не перебивали. Как и все дети на свете, она с детства она любила сказки со счастливым концом. Она боялась трагедий и почему-то, по ее признанию, ждала, что такое может произойти и с ней. Но в момент нашего разговора главным счастьем для нее казался факт: избитая, растерзанная вчерашними подругами, вывалянная в болотной жиже, почти голая прикованная наручниками к дереву, она выжила. Мучители-садисты бросили Лену ночью в глухом лесу в сотне километров от города в ноябре. И только чудо спасло ее. И с этим надо было теперь жить.

Началось все, когда Лена обрела новую подругу. Лена сразу ее полюбила. Почему? Сложно сказать. Красивая Ингина внешность контрастировала с почти нищенской одеждой. Да и не старалась Инга: волосы висели сальными прядками, неумело и густо намазанное лицо пугало. В группе знали о том, что Инга живет без матери. Но только Лена была посвящена в тайну: спившаяся мать ее упала и умерла прямо в подъезде. Соседи нашли ее на лестнице в одном пальто, надетом на голое тело. Инге было тогда 12 лет. За все это и любила, и жалела Лена Ингу, приводила в свой дом, любовно обихоженный родителями-коммерсантами. Вкусно кормила, таскала для нее сигаретки у отца. Сама пока не курила. 

Первые экзамены Инга завалила – питала отвращение к учебе, куда интереснее было с парнями лет 25-30. Они покормят, и винца, и сигарет дадут. И «расплата» – дело неплохое, она и не скрывала этого. А потом Инга пропала. 

Лена не узнала ее через год: дорогая одежда, заграничная косметика. Правда, все такое же неряшливое. Рассказала Елене, что даром времени не теряла. Взяла в оборот богатого и женатого Анатолия, родила от него. И он взял ее на полное содержание. Возиться с малышом ей не хотелось, и она подкинула ребенка новой жене отца, молодой мачехе. А сама жила в свое удовольствие.

Снятая любовником квартира быстро превратилась в притон. Дочка кочевала от мачехи Инги к платной няне. После очередного скандала с няней (та требовала оплату за работу). Инга кинула ей в лицо фотоаппарат «Поляроид»: «На, подавись!». Села на тахту, закрыла лицо руками. Наконец произнесла:

- Все, нафиг, надоело! – пожаловалась Лене. – Поехали в дом ребенка!  - Лена понимала, что малышка стала тормозом для гулянок, и подруги без сожаления отдали нечастного младенца в казенный дом. Инга вздохнула с облегчением. «Ну что, отметим это дело? – цинично сквозь сигареты процедила она.

«Отметив», Инга пошла провожать Лену на остановку. Как раз мужики «с тачками» куда-то пропали, но к ним подъехала иномарка: «Дэвушка, садыс, дарагой, пакатаэм!» Инга села к трем мужчинам, велев ждать ее полчаса. В три часа ночи пошла в полицию. Но там над ней только посмеялись, мол, погуляет подруга и вернется. Так и вышло: Инга вернулась довольная и с деньгами. «Хорошо повеселилась с мальчиками», - пьяно хихикала она. Оказывается, давно так жила ее подруга, а отец ребенка все это видел и давал ей минимум денег. Ей же хотелось большего. И вот пошла у нее «совсем красивая» жизнь. То Москва, то Питер. Дискотеки, бары, дачи. Один раз ее выкинули на дороге, другие подобрали – пришлось опять «поработать», но она не жаловалась. Ей нравилось. Любила повторять, что красота и молодость так скоротечны!

Правда, Лену она в компанию не звала. Сама лечилась да делала аборты, но вот понимала ли Лена, каким словами все это зовется? Не могла не понимать!     

                      
…В тот страшный день она отправилась на свидание с парнем. Через минуту к ним подрулили две машины – красная «семерка» и белая «копейка». Парня оттолкнули, из одной машины улыбалась Инга: «Ленок, поговорить бы надо!» - прокричала она в окно. Лена села на заднее сиденье, с двух сторон ее зажали незнакомые парни, врубили музыку. С переднего сидения ей подавала пиво Ольга. Она узнала ее – торговка с рынка, двое детей - год и три года. Самой 20 лет.  

- Что вы хотите? Куда мы едем? – сквозь грохот магнитолы пыталась прокричать Лена. Но все молчали. Потом один процедил: «Заткнись, а то в кессон посадим!» - он грубо вывернул ей руку, и парни щелкнули ей на запястье металлический наручник. Ее обдало крепким перегаром. Но тут же на глаза крепко завязали повязку. Минут через сорок повязку сняли. Рявкнули: «Выходи!» и больно толкнули в бок. Из второй машины вышли трое девушек и парень. Музыка смолкла. Все восемь человек окружили Лену, толкнув на грязную обочину дороги. 

- Говори, кого ты подговорила нас избить? Качков своих? Фамилии, адреса? Быстро! – Первой ударила Инга. С разбегу толстой платформой в живот. Лена охнула и сползла на землю. Стало трудно дышать. Потом ее, распластанную на асфальте, били все. Ей казалось, что они тренировались – кто сильнее и больнее. Главное – она не знала, за что ее бьют.

Потом был истеричный крик Ольги, матери двух детей. «Тащи пистолет! Думаешь, в живых тебя оставим? - орала Ольга. Она почувствовала, как в левый висок уперлось что-то холодное и твердое. – Говори, стерва!» Но Лене нечего было сказать озверевшим садистам. Лишь выдавила: «Не убивайте меня…» - Она снова уткнулась лицом в жирную грязь. В сознание привел выстрел в воздух. Подумалось: «Почему я еще жива?» «Давайте утопим ее в болоте. Никто не найдет никогда!» – кричала очумевшая от выпитого Ольга.  

- Раздевайся, - коротко приказали ей парни. Лена зябко повела плечами и заплакала. Парень подскочил к ней с ножом и распорол ткань юбки: «Не хочешь – поможем», -  и глумливо ухмыльнулся… Дрожа от холода и страха, Лена стянула юбку и джемпер. Осталась в нижнем белье под липкими взглядами своих мучителей. Опустив разбитую голову, ждала, что еще придет им в голову. Теперь разбежалась Ольга и ногой в туфле ударила ее по голому животу. Лена скатилась по насыпи к болоту, лицом опять упала в грязь. Но умереть не дали. Вытащили за волосы. Вся компания спустилась к ней и вновь стала ее избивать. Удары сыпались и сыпались, и Лены уже мысленно прощалась с жизнью. 

- Ладно, все, баста, - сказал один из парней. - Поехали домой, одевайся. Но ты ведь нам машину испачкаешь. - Брезгливо кинул ей новый пиджак, подаренный мамой на день рождения. -  Выворачивай всю одежду. Отвезем тебя домой. - Снова щелкнули наручники, повязка грубо водворилась на избитое и саднившее лицо. Ехали опять сорок минут, Лена шесть раз теряла сознание. 

- Вот сюда! – закричал парень.  – Смотри, вот уже ее дом!  -услышала она сквозь пульсирующие толчки в голове. «Наконец-то!» - слабо пронеслось в мозгу. Лена не знала, сколько было времени, и не придала значения, почему вокруг так тихо. Она не знала, что самое страшное еще впереди. Ее завезли в глухой лес, приковали к дереву. Надежды на спасение не было. «Крепко приковали?» - Ольга подергала цепочку и заглянула Лене в глаза. Она попросила пить, но Ольга ударила по губам, а парень-садист плеснул в лицо из лужи. Ее вырвало. 

Шум отъезжающей машины на минуту отрезвил от боли, прозвучал как смертный приговор. Она поняла: надежды на спасение нет. В темноте услышала вой волков и даже как будто увидела перед собой чьи-то желтые глаза. Как ей отбиться от зверей? Рядом нет ни ветки, ни палки. (Конечно, волки ей привиделись). Дерево тонкое, не залезть. Да и как лезть, если рука прикована? Высокое, в три этажа дерево переломить было нельзя. Почему-то Лена стала его раскачивать, и это ее спасло. 

Через два часа оно поддалось, накренилось. Еще час по сантиметру Лена двигала наручник к верхушке, ломая ветви, продевала кольцо все выше и выше. Наконец обессиленно упала в листья. Зарылась в них, разрыдалась. Потом поползла по грязи. Вылезла на дорогу, подняла руку. Забыла, что на ней наручник. Фары ослепили ее, и она упала без сознания.

…Инга пришла в больницу. Плакала, умоляла простить и забрать заявление из милиции. Не понимала, «как все вышло», принесла креветки и конфеты. «Напиши ребятам записку, соберем на лечение…»  - заглядывала в глаза у больничной койки. «Как ты посмела прийти после всего?» - давясь слезами, спросила Лена. Но записку написала. Позже, узнав что, собрав три тысячи рублей (громадные по тем временам деньги), Инга уехала. 

Вот такая сказка.  Я работала с Леной долго. И так и не поняла, что никакая это не «жертва» была. А просто – разборки проституток. 

Но я же наивная тогда была, как и все взрослые тетки-психологи! Совсем не знала жизни. Семерых мучителей Лены судили, дали разные сроки. А Ингу так и не нашли. Может, ее сразу и убил кто-нибудь? Не удивлена.