Сегодня отметила бы 59-й день рождения вологодская художница Ирина Кольцова

Она была щедро одарена природой. Высокая и статная, и при этом невероятно стройная, подвижная, спортивная. Смелая: зная о красоте ножек, только она могла «подрезать» юбку форменного школьного платья «выше-высшего». Чтобы все видели: «Смотрите, вот какая я!» В начале восьмидесятых одна из всех Кольцова не побоялась на студенческом фестивале выйти на сцену в купальнике. Благо, точеная фигура позволяла, а лицемерные сплетники – перебьются! «Пусть смотрят! Я танцую!..» В те строгие годы это был по-настоящему храбрый и эксцентричный поступок. 

А как она рисовала в школе! Классные вечера были щедро украшены плакатами с ее блестящими огромными рисунками, который каждый сам по себе – шедевр. Но и это еще не все. Училась Ирина отлично по всем предметам, ее сочинения зачитывали на общешкольных собраниях. И быть бы ей медалисткой, если бы не четверка по химии в девятом классе.  

Рисовать Ирина начала в начальной школе и потом страстно отдавалась рисунку всю жизнь – в вузе, после него серьезно взялась за это дело, и даже при помощи друзей организовала ряд персональных выставок. Хотя на художника никогда не училась, она особенно любила рисовать лошадей, а это очень трудно. Их множество – они скачут, играют, купаются. Изучив анатомию лошади, Ирина тщательно прорисовывала каждый мускул. Любовь к грациозности во всем прослеживается на протяжении всей ее работы над полотнами. Самородок, самоучка, талант от Бога!

О последней ее прижизненной выставке сказали в газете так:  «На прекрасную Кольцову собралась вологодская элита. На презентации – море шампанского, ананасы, икра. Хрупкая, изящно-угловатая фигурка, на плечи накинуто боа из чернобурки, глаза, яркий блеск глаз! Она – родом из серебряного века, женщина модерна». Вот такая она - женщина-вызов!..

- Судьба отпустила ей слишком мало времени, - писала о творчестве Ирины Кольцовой искусствовед Любовь Соснина. - Родилась 7 февраля 1963 года в Вожеге Вологодской области. Училась в Вожегодской средней школе № 1, затем – в Вологде. В 1985 году с «красным дипломом» закончила исторический факультет Вологодского государственного педагогического института. До 1988 года преподавала в обычной сельской школе в Устюженском районе, была директором Долоцкой восьмилетки, после – в 11-й школе Вологды. 

- Она состоялась как незаурядный, ни на кого не похожий мастер графической живописи, - писали об Ирине Кольцовой в феврале 1997 года, уже после ее ухода.

О том, что Ира рисует, я узнала, увидев ее работы на одной из молодежных выставок, где экспонировались произведения начинающих и профессионалов. Как правило, на этих разношерстных вернисажах можно было отыскать удачные и порадоваться, обнаружив неожиданно мощный талант. Листаю подшивки старых газет о ее выставках. С 1978 года была участницей выставок самодеятельных и молодых вологодских художников, которые проходили не только в нашей области, но и в других городах и даже странах. С 1989 года работала в Управлении культуры Вологодской администрации. Персональные выставки прошли в Вологде (1992, 1993), Великом Устюге (1992), Устюжне (1993). 

Ирина обладала от природы творческими задатками: «У нее цепкая зрительная память, врожденное чувство формы, развитое воображение. Но, будучи любителем и рисуя «для себя», осознанно избегала сложных профессиональных задач, ограничивая сюжетику своих рисунков близкой ей темой литературы и истории. Как правило, для художника-любителя поиск своего творческого лица связан с ориентацией на профессиональное искусство. Будучи человеком эрудированным в истории культуры и изобразительного искусства, Ирина выбрала близкую ей по душевному настроению историческую эпоху российского декаданса. Литературные героини русского Серебряного века конца XIX – начала XX столетия в образах, близких поэзии Блока, Брюсова, Надсона, смотрят на нас с рисунков Ирины Кольцовой с говорящими названиями: «Незнакомка», «Дама под вуалью», «Амазонка». Приемы русского и европейского модерна с текучестью прихотливых линий в рисунке, рафинированностью чувств и некой отстраненностью от действительности помогали ей строить на листе бумаги свой мир, отличный от обыденной повседневной жизни. Наделяя своих героинь собственными чувствами и мыслями, она будто разыгрывала с их помощью некое театральное действо, где все было подчинено воле автора, где не существовало ответов на прямые «жизненные» вопросы. В среде вологодских художников-профессионалов в большей степени ей импонировал творческий метод заслуженного художника России Михаила Копьева и близких ему авторов, работающих в стилистике современного «постмодернизма». Влияние талантливого мастера, великолепного рисовальщика, виртуозно владеющего искусством композиции и сюжетной разработки, мы невольно обнаруживаем в тематико-фантазийных рисунках Ирины «Обнаженная с чашей» или «Нефела – богиня облаков». Это прослеживается не только в выборе мотива, но и в звучании декоративного черного пятна на белом фоне, и выразительности линейного контурного рисунка, - писал о ней один из  профессиональных художников. 

- Увы, судьба отпустила Ирине слишком мало времени, для того чтобы раскрыться. Но и за короткий период успела она немало. Групповые выставки, персональные экспозиции, путешествия по области, показ работ и в Москве. Ей нравилось погружение в мир скандинавских саг, в мифологию Древней Греции или Рима, в атмосферу средневекового Востока, а часто – и в мир вымышленных героев. Лишь близко знавшие ее догадывались, что за эффектными аллегорическими сюжетами скрываются боль и страдания самой художницы. И не все видели, что за этой игрой в историко-литературные фантазии, за намеренным «уходом» в другую реальность скрывалась лиричная натура человека, чувствующего поэзию родной земли, о чем красноречиво свидетельствуют ее пейзажные рисунки. Выполненные по памяти, они вновь и вновь будто возвращали Ирину в детские и юношеские годы, проведенные в живописных местах Вологодской области, где она была свободна и, наверное, по-настоящему счастлива, - очередной отклик в газете.  

За 33 года Ирина Кольцова создала около 400 работ. Анализируя графические листы, невольно спрашиваешь себя: предчувствовала ли Ира быстрый уход, торопилась ли показать свой талант как можно шире. А может, это все – просто домыслы?.. Но видя ее работы, чувствуешь, что она до сих пор общается с нами. Можно подолгу разглядывать их, расшифровывать. 

Она любила танцевать и умела это делать. Да она вообще все любила! Даже узнав страшный диагноз, не сломалась, не замкнулась. Как ни в чем не бывало продолжала работать, ездить по миру, радовать друзей оптимизмом. Родила сына. Перед смертью Ирина написала две последние картины: «Прощальный танец» и «Счастье материнства». Почти все работы раскуплены или подарены коллекционерам.

…Мы пришли к ней в больницу с подругой за неделю до смерти, когда уже не было надежды. Казалось, она ни о чем не подозревает: шутила, строила долгосрочные планы на будущее. Спросила: «Девки, чего такие невеселые?», - ни слова о болезни, никакого трагизма, надрыва и слез. И в этом вся наша Ирка!  

10 декабря 1996 года мы узнали: Иры больше нет. Судьба прервала жизненный срок, навеки оторвав от родных, от матери Зои Павловны и сестры Светланы. Ее похоронили на Родине – в Вожеге. Как ураган, как ветер пронеслась над нами Ирина, оставив после себя большое наследие – сына, сотни работ. И – память. О девчонке родом с таежной железнодорожной станции, спешившей жить, одарившей этой страстью всех, кто ее знал.  

Тамара Аникина