У моего отца были десятки женщин, но почему-то последней сиделкой стала я

Я смотрю в окно. За ним – нереальный зной этого лета. Вспоминаю свою жизнь, детство, пытаюсь не заснуть. Спать мне нельзя. Я – сиделка при онкологическом больном. Больной уже почти не в сознании, а я все пытаюсь понять: «Почему так вышло?»

Мне 38 лет, моему подопечному  - 56, и он мой отец. Вчера была врач, она сказала: «Крепитесь, осталось недолго»…

Папа и мама «родили» меня в 17 лет, и это был брак по любви, а я – плод этой большой любви. Потом были еще «плоды» – и у папы и у мамы. Но такая – я одна.

Отец вскоре увлекся, как сказала мама, еще одной девушкой, да и немудрено: в 17 лет в душе крутятся петушки да меленки, и - ветер в голове. Ответственности – ноль, хочется вкусить в этом возрасте все прелести жизни. 

Но отец оказался тот еще «гурман». Во втором браке у него появились два сына. Но наш папа продолжал путешествовать по разнообразному миру женщин и изучать его по полной. До сих пор не понимаю, как у него на все хватало здоровья и времени. Конечно, он особо не утруждал себя работой, зато много и со вкусом пил, курил и греховодничал.

Теперь, когда я сама имею 20-летнего сына, понимаю, что так было жить нельзя, что есть такие понятия как ответственность, долг и совесть. Но когда я была еще ребенком, всегда говорила матери в ответ на ее жалобы или ворчание: «Папа хороший!» Он и правда, был хорошим. Звонил нам, иногда приходил в гости, и это был праздник! Но я сейчас не об этом. 

После второго законного брака папа больше не женился, а жил «гражданскими браками». Три года прожил с тетей Валей, она была разбитная и веселая толстуха, три ее сына папу обожали. Потом он «задержался» на 15 лет у голубоглазой манерной продавщицы Сони. Она была одинокой, детей не хотела, пила наравне с папой,  в конце концов пропила свою квартиру, и папа от нее сбежал. Нет, ну а зачем ему чужие проблемы? (Так, по крайней мере, он считал). Потом были еще женщины. И у всех папа жил как дорогой гость, и женщины даже дрались из-за него, строили друг другу козни, чтобы папа ушел от одной и вернулся к другой.
Думаете, у папы руки золотые? Или может, он умел быстро заработать крупную сумму денег? Ничуть не бывало!  Теперь, став взрослой, я многое понимаю. 

Обаятельный весельчак и балагур, он слишком любил их всех – широко, по-мужски. Никого не обижал, ко всем бежал на помощь. Чем он мог помочь? Да просто добрым словом, улыбкой, поднести сумки или дать совет.

Самое удивительное, что всех этих «теть» он приводил к нам. Не домой, конечно а, к примеру, ко мне на работу, к сыновьям, и даже к некоторым женам.  И все мы даже передружились!

Но полгода назад папа заболел. Последняя папина «жена» - тетя Илона (она старше меня всего на пять лет) привезла папу на квартиру, которую, умирая, завещала ему его мама, наша общая с его сыновьями от второго брака бабушка. Илона, ковыряясь пальчиком в дырке стены, стыдливо проворковала: «Милочка, твой папка заболел, и ты уж как-нибудь сама, ага? Ты же - женщина. И  - дочка к тому же». Илона растаяла в грязном дверном проеме папино-бабушкиной однушки. А я – осталась.

Выхлопотала папе первую группу инвалидности.  Сама делаю обезболивающие уколы, благо, работаю медсестрой. Покупаю лекарства и все то, что называется «средствами реабилитации». По ночам прислушиваюсь к хриплому дыханию папы и думаю: «А где вы все сейчас, папины «тети»?

Уход за папой мне не в тягость, нет. Я знаю, что такое долг, ответственность и совесть. И мне жаль папу. Но мне трудно понять, как так быстро прошло все: папина жизнь, все люди из его жизни, вихрь его веселых удовольствий.  Ведь сейчас ему никто не нужен, ни что не интересует.

Нужно только, чтобы я была рядом.