«Живу 46 лет без правой руки и уверен: жизнь хороша»!

В эти апрельские деньки с нетерпением ждет вологжанин Александр Клещинов момента, когда можно будет сесть за руль и мчаться триста километров в родную с детства деревеньку. А там – обихаживать свой огород и родной дом – родовое гнездо, оставшееся от предков. Нормальные мечты человека в семьдесят лет, если не считать, что уже 46 лет он живет без правой руки!   

С детства наш герой мечтал стать моряком, но судьба распорядилась иначе, лишив Клещинова  мечты стать военным. Он потерял руку, а с ней – надежду. Он ни на минуту не бросал бороться за свое будущее, за счастье быть нужным людям. И эта вера в себя всегда поддерживала и его, и его друзей. Он лихо водит машину, работает лопатой, молотком, пилой и топором. В родной деревне Окуловской он ведет строительство и мечтает доделать этим летом зимник. В общем, мастер золотые руки. А выглядит так и вообще молодцом. 

Вся его жизнь – цепь загадок, случайностей, счастливых и не очень. В детстве известная в округе деревенская бабка-колдунья напророчила ему жизнь без руки – в наказание за то, что по ребячьей шалости погубил птенца филина. 

В его уютной квартире-однушке, которую «построил» сам, никого не просил, льгот не вымаливал. Однорукий человек – труженик и такой интересный мужчина. На стене вышивки – трогательные красные мухоморы в белую крапинку на суровом холсте: работы мастерицы-мамы Анны Андреевны. Клещинов рад моему вниманию к ним, признался, что специально привез из деревни в память о маме. В них - тепло ее рук. 

- Родился я 5 февраля 1952 года в деревне Окуловской, или в Нижних Слободах Вожегодского района, - начал рассказ наш герой. -  Мама растила меня и брата одна. Была ярой коммунисткой, но попросила, чтобы похоронили с крестом. Отец мамы, дед Андрей – герой. Воевал на двух войнах - Первой мировой и Гражданской. Вернулся домой в 1921 году израненный. Выл от боли, и целый год мог передвигаться только «на карачках», по словам мамы. Мама окончила три класса церковно-приходской школы, а в войну выучилась на связистку, вернулась в деревню и на всю жизнь стала хранительницей родного отцовского дома. Он жив и сейчас. Мой старший брат Валерий повлиял на мой выбор стать моряком, он был всегда заводилой.  

Клещинов вспоминает, что мечта его о море в сухопутном Вожегодском районе родилась  еще в младшей школе, он увлекался книгами о странствиях. Очень любил уроки физики. Любил паять, что-то конструировать, и когда учительница физики объявила набор в радиокружок, тут же записался в него. Примерно лет в 11 случилась с Сашей одна история. Отправился в лес за жевательной смолой. На стволе сухой сосны заметил гнездо филина. Мать-филин, увидев мальчика, испугалась и  улетела. Саша залез на сосну и увидел пять чуть подросших филинят величиной с небольшого котенка. Пушистые желтоглазые птенцы жалобно пищали от страха, жались друг к другу. Зачем-то он протянул руку и взял маленький пушистый комочек. Глупый был, из баловства сунул за пазуху, да и принес домой.  

- Мне хотелось выдрессировать его, чтобы был домашний. Но мать не разрешила держать птицу дома – кошка, собаки тут же разорвали бы. «Да и зачем лесной птице жить дома? Корми еще ее - баловство одно!»  - ворчала она.  И Саша отнес птицу в соседнюю деревню Павловскую, там отдал товарищу - Вите. Через пару дней он узнал, что птица погибла: загрызла кошка. Слухи про загубленного птенца филина мгновенно проникли в его родную деревню. Никто вроде и значения не придал – ну птица и птица. Но сухонькая маленькая старушка-соседка , которая во всей округе слыла колдуньей, неожиданно злобно зашипела и предрекла: «Загубил божью душу, негодник! За это потеряешь руку! Но живой останешься!»

Саша тогда ее словам значения не придал, невелико ведь преступление! Но ведь так и вышло! Сбылось старухино предсказание! 

Старшего брата Саши призвали на флот – на четыре года. Он служил в Баренцевом море - на базе подводные лодок. Его письма Саша читал с мамой, а однажды брат приехал в отпуск с флота и  подарил Саше тельняшку, синий берет, «морские» брюки и рубашку-голландку. По тем временам надеть тельняшку, да еще подаренную старшим братом-моряком, было очень престижно, подросток раздувался от важности перед ребятами. И уже тогда точно решил: быть ему моряком! Много читал  - про финскую и Отечественную войны, и конечно, о морских сражениях. Потом - резкий поворот в судьбе: речное училище, хотя Саша мечтал о мореходке. Новая форма курсанта, гордость за свою будущую профессию. В числе первых сдал документы - ведь он учился почти отлично.  Однако в речном все оказалось не так гладко и просто: 

- Здание училища было деревянным, на улице Разина, 47, - вспоминает Клещинов. – Нас поселили в деревянном же общежитии. Микрорайон «Затон» со всеми его прелестями:  хулиганы, вымогательство, группировки, драки. В те годы впервые подрался, разбили нос. Но никому не жаловался, в том числе старшему брату: было стыдно. Нашел друзей, изучал двигатели судов, судовождение, местную лоцию. А река Вологда не поразила размерами: до училища я видел огромные суда-сухогрузы, военные корабли и самолеты, амфибии в Архангельске.

Производственные практики во время учебных навигаций проходили на грузовом теплоходе ГТ-132. После училища получил квалификацию рулевой-моторист. После училища мечтал Клещинов «уйти на Волго-Балт», даже замахивался на Тюменскую мореходку. Сразу после навигации, даже не отдохнув в отпуске, после подготовки судна на зимовку Клещинов 12 ноября 1970 года получил повестку в армию. Северодвинск, школа подвижного плавсостава. Ровно три года  - срочная военная служба на Северном флоте. Вырос от курсанта радиотехнической школы ВМФ до старшины команды радиометристов группы. Участвовал в проведении модернизации и испытаниях важного судна – большого противолодочного корабля «Огневой» воинской части № 53017. Через год он стал бронекораблем с четырьмя ракетными комплексами. Демобилизовался, но в феврале 1974 года меня пригласили продолжить учебу на этом корабле в качестве мичмана, старшины команды. Я так стремился на гражданку, но любовь к кораблю переборола все! Сдал паспорт в военкомат и пошел оформлять документы. О, если бы я знал, чем это закончится! 

Потом была школа мичманов в Кронштадте, потом снова - «Огневой». Учения «Океан-75» в Баренцевом море, боевые дежурства в Северной Атлантике и в Средиземном море. С товарищами готовил корабль в поход к берегам далекой Анголы. И вот тогда Клещинов ликовал: «Мечта исполняется!» Но…  

- 9 декабря 1976 года я упал в сухой док с высоты 18 метров на стапель-палубу. После этого – все. Мой корабль ушел в Анголу без меня, а я три месяца я провалялся в госпитале, врачи не сразу  поняли про суть моей травмы, не приняли нужных мер. Погубили руку. Кисть пришлось ампутировать, а ведь могли бы спасти! Прощайте, мечты стать военным моряком! Когда везли в госпиталь, мне были видения и четкая мысль: «Вот оно, пророчество!» Надежды на всю эту прекрасную жизнь перечеркнул тот декабрьский день, мы стояли в Мурманске в доковом предпоходном ремонте. Врачи тогда мои повреждения  руки и позвоночника квалифицировали как «несчастный случай, не связанный с исполнением обязанностей военной службы». Думаю, тридцатая флотская ВВК решила списать вину за несчастный случай на меня, чтобы никого официально не наказали. А наказали лишь меня – на всю жизнь. Было мне тогда всего лишь 24 года! Через полгода меня уволили в отставку по состоянию здоровья. И все эти годы мыкался с горе-пенсией. И это несмотря на участие корабля в несении боевого дежурства и выполнения им всех заданий в условиях, приравненных к боевым! – вспоминает Клещинов.

Так он и жил в те годы на нищенскую пенсию в 590 рублей – сумму определил пенсионный отдел Вологодского военкомата. Писал он в самые высокие инстанции, просил внести изменения в законы о пенсиях инвалидам-бывшим военнослужащим, установить размер пенсии не ниже чем  у инвалидов гражданских ведомств, изменить статус покалеченным на судне вне зависимости  от формулировки, ведь увечье произошло при взаимодействии с дежурной вахтенной службой войсковой части! Но приходили только отписки. «Надо было жить дальше, ведь никто не поможет, кроме самого себя», – решил Клещинов. 

«На гражданке» он поступил в педагогический институт, хотя вступительная комиссия долго сомневалась – староват «студент», да и инвалидность серьезная. «Молодой человек,  - строго спросила его член комиссии. – Как вы будете писать лекции? Ведь вы – правша, а писать у нас много придется….»  «Сцепив зубы, - ответил он.  – Мне не привыкать к трудностям. Тем более, мне нужна гражданская профессия».

Экзамены 24-летний абитуриент  сдал блестяще. Как он писал лекции, читал учебники – это отдельная тема, но он сумел преодолеть и это! В библиотеке имени Бабушкина Клещинова знали в лицо: он приходил туда и сидел в читальном зале до 21.50  - почти до самого закрытия! Помогали друзья. Встретил девушку, создал семью, родилась дочь, теперь ей 32 года. С женой расстались, после были годы одиночества. Но все этот время, да и сейчас Кещинов трудится. Не было ни одного дня, чтобы он не работал: преподавал физику, математику в школах, колледжах и лицеях Вологды. Накопил денег, и даже вступил в жилищный кооператив, купил в рассрочку  квартиру. Лет 12 назад познакомился с учительницей, она моложе его на 30 лет. Завязался роман, родился сын. Но опять не повезло! Продолжая общаться с сыном, честно признает: семья - это не для него. И примирился с одиночеством. Но одиноким себя не считает: у него много друзей, недавно ездил на Кавказ, ведет обширную переписку с моряками, мечтает о своей собственной книге. С нетерпением ждет лета – стоит недостроенный зимний домик родительского дома.   Так и живет: «Это не так важно, сколько у тебя рук,  - уверен Клещинов. – Главное – не унывать, верить в себя и друзей, в свою счастливую звезду, и все получится!»  

Тамара Аникина/фото автора