Если ты не извинишься, забудь к нам дорогу! — родной сын встал на сторону жены

Я всегда считала, что мы с Сашей — одно целое. Воспитывала его одна, работала на двух работах, но никогда не жаловалась. Он вырос чутким, благодарным. Каждое утро перед школой целовал меня в щеку и шептал: «Ты самая лучшая». Даже когда женился в двадцать пять, уверял: «Мама, ты всегда на первом месте». Я верила... пока не появилась она.  

Ольга. Сначала всё было идеально: приветливая, улыбчивая, звала в гости. Но постепенно я стала замечать, как Саша отдаляется. Раньше звонил каждый день, а теперь — раз в неделю, да и то коротко: «Всё нормально, мам? Мы заняты». «Заняты» — это я поняла, когда приехала без звонка. Дверь открыла Ольга в растянутом свитере, с грудным сыном на руках. Квартира перевернута, пахло подгоревшей кашей.  

— Заходите, — буркнула она, не глядя.  

Саша сидел за ноутбуком, даже не поднял головы. Внук плакал. Я не выдержала:  
— Может, сначала ребенка успокоите, а потом работа?  

Ольга резко обернулась:  
— Вы вообще понимаете, как нам тяжело?  

Саша вскочил, будто его током ударило:  
— Мама, не надо учить нас жить!  

Я ушла. Тогда впервые почувствовала: я здесь чужая.  

Через неделю позвонила Саше, услышала на фоне крик внука.  
— Он не спит второй день, — сквозь слезы объяснила Ольга, случайно взяв трубку.  
— Попробуй теплую ванну, — посоветовала я, но она перебила:  
— Мы сами разберемся!  
Саша отнял телефон:  
— Мама, хватит! Ты не врач!  
Я замолчала. Раньше он просил совета, а теперь мои слова — словно нож. 

Ссора случилась через месяц. Принесла внуку игрушку, увидела, как Ольга кормит его чипсами.  
— Ты что делаешь?! — вырвалось само. — Он же подавится!  

Ольга встала, глаза красные:  
— Хватит! Каждый раз упреки! Я больше не могу!  

Саша вошел, взял её за плечи. Бросил мне:   
— Извинись перед Ольгой. Сейчас.  
— За что?! — закричала я. — Ты слепой? Она ребенка гробит!  
— Если не извинишься, забудь к нам дорогу! — он указал на дверь.  

Сердце упало. Это мой мальчик? Тот, который клеил открытки «Любимой мамочке»? Я ждала, что он одумается, обнимет, как раньше. Но он стоял, как стена, закрывая Ольгу.  

Улица встретила холодом. Шла, не чувствуя ног. Вспоминала, как Саша в пять лет обжегся о чайник. Я прижимала его к себе, а он шептал: «С тобой не больно». Теперь ему больно со мной.  

Дома достала альбом. Вот он — первый зуб, школа, выпускной. На последней фотографии мы вместе на его свадьбе. Он смотрит на Ольгу так, как раньше — на меня.  
Звонила десять раз. Он не берет. Написала: «Прости». Ответа нет.  

Сижу у окна, жду. Может, поймет, что слишком строго? Или я действительно переступила границу? Раньше он нуждался во мне, а теперь я — угроза его семье.  
Ольга... Может, она права? Я видела только её ошибки, а не усталость. Саша выбрал её. Не меня.  

Но как признать это? Как сказать: «Простите, я была не права»? Горло сжимает. Страшно. А если отвергнут?  
Солнце садится. Телефон молчит. Я все ещё жду.  
Возможно, завтра найду силы постучать в их дверь. Или нет. Пока лишь понимаю: мое место теперь — на обочине его жизни. И это больнее, чем одиночество.