По 25 тысяч рублей с каждого — родителям предложили скинуться на «выпускной» подарок учительнице

мнение читателей

Уведомление вспыхнуло на экране, как всегда, среди ночи. Чат родителей 4 «Б» никогда не спит. Я прикрыла глаза, зная, что это снова о подарке. Учительнице — на выпускной.

«Предлагаем собрать по 25 000 рублей!» — сообщение от Марины, мамы Степана, висело в самом верху. Остальные уже отвечали смайликами-сердечками и восторженными стикерами. Мои пальцы дрожали, будто я держала не телефон, а чужую тайну.

25 000. Столько мы тратим на еду за три месяца. Если не считать лекарства для свекрови и новые ботинки Саше, из которых он вырос за зиму. Муж вчера молча принес конверт с зарплатой, и мы весь вечер сидели за столом, перекладывая купюры из стопки в стопку: «Коммуналка… Сашина секция… Маме на массаж…» Ничего лишнего. Как всегда.

В чате уже писали, что «это мелочь», «учительница заслужила», «нужно не ударить в грязь лицом». Я представила, как Марина, в идеальном маникюре, печатает это из своей квартиры в центре, где пол — мрамор, а на кухне — кофемашина с круассанами. Ее Степан ходит в школу в костюмах, которые пахнут дорогим порошком. Мой Сашка носит свитер старшей сестры и смеется, когда я прошу его «хотя бы пуговицы застегнуть».

«Может, слишком много?» — набрала я и тут же удалила. Вместо этого напечатала: «А если по 10?»

Тишина. Потом три точки набрасывания...

«10 тысяч? Это же даже хорошей косметики не купить!» — ответила Марина.

«Мы же не нищие!» — добавила Ольга, прикрепив ссылку на золотые серьги.

Мой живот сжался. Я вспомнила, как в прошлом году мы сдавали по 5 000 на ремонт класса. Тогда я продала браслет — единственную бабушкину вещь. Муж сказал: «Не надо было», но взял деньги, не глядя.

В чате всплыло новое сообщение: «Кто не сдает — фамилию ребенка не упомянем в открытке».

Саша. Его имя не будет в этом списке. Он спросит: «Мам, почему?» И мне придется солгать, что «забыла», или сказать правду — что мы не можем. Он в десять лет уже понимает больше, чем должен. Вчера спрятал в мой кошелек рисунок с надписью «Продай и купи себе платье».

Я потянулась к кнопке «Вызвать», чтобы написать Марине лично, но передумала. Вместо этого открыла галерею: фото Саши на фоне облезлых обоев, его улыбка шире, чем дыра на обоях. Фото мужа, спящего за столом с калькулятором в руке. Фото свекрови, которая шепчет: «Не тратьтесь на меня».

«Извините, мы не сможем», — отправила я и выключила телефон.

На кухне кипел чайник. Я наливала воду, когда экран снова засветился. Лиза, мама тихой Ани с задней парты, написала в личку: «Я тоже не смогу. Спасибо, что сказали первой». Потом еще одно сообщение: «Давайте вдвоем купим цветы. Сами соберем букет».

Я представила, как мы с Лизой стоим у ларька, смеемся, выбирая ромашки вместо роз, и Саша бежит рядом с Аней, неся бант для упаковки. Учительнице, может, и не понадобятся серьги. Может, она запомнит запах полевых цветов и детский смех.

А телефон в чате все вибрировал — там спорили о брендах и размере коробки. Но я не включила звук. Впервые за долгое время тишина была удобной.

В рубрике "Мнение читателей" публикуются материалы от читателей.