Ты все равно не ценишь моих стараний, – сказал муж после того, как потратил собранные на отпуск деньги на свою мать

Я нащупала пустой конверт в ящике комода. Наш конверт. Тот самый, куда почти год мы складывали каждую лишнюю копейку на мечту – десять дней у теплого моря, вдвоем. Мои пальцы онемели. 

— Андрей? — позвала я громко. — Где деньги? Наши отпускные? 

Он стоял на кухне, мыл чашку. 

— Какие деньги? — прозвучало небрежно. 

— Те, что в синем конверте! Тысяча триста долларов! — Я подошла к нему, сжимая злосчастный конверт. — Они должны быть здесь! 

Он вытер руки, повернулся. В его глазах читалась вина, но и какое-то упрямое оправдание. 

— А, эти… — Он махнул рукой, будто речь шла о мелочи из кармана. — Маме срочно нужны были. У нее давление скакало, лекарства дорогие, пенсии не хватает. Я вчера отвез. 

Море. Песок. Шум прибоя, который должен был смыть нашу усталость. Все рассыпалось в прах. 

— Ты… как мог? — прошептала я. — Не спросив? Не сказав ни слова? Это же наши общие деньги! Наша мечта! 

Андрей нахмурился. Вина вдруг сменилась обидой, даже злостью. Он выпрямился. 

— Да какая разница! — почти закричал он. — Ты все равно не ценишь моих стараний! Вечно тебе мало, вечно не так! Маме помог – это разве не важно? А ты только об отпуске своем думаешь! 

Этой фразой он перекладывал вину, делая меня виноватой в своем поступке. И это стало последней каплей. 

Я посмотрела ему прямо в глаза. Спокойно. Без слез, без крика. 

— Не смей, — сказала я тихо. — Не смей говорить мне про "старания". Старания – это когда ты вместе со мной копил, отказывая себе. Старания – это когда ты уважаешь общие цели и общий труд. А то, что ты сделал – это не старание. Это предательство. Твоего слова. Нашего доверия. Наших планов. 

Он открыл рот, но не успел ничего сказать. 

— Молчи. Сейчас будешь слушать. Ты украл у нас отпуск. Ты украл у меня веру в тебя. И твоя фраза "ты не ценишь" – это просто жалкая попытка самооправдания. 

Я сделала шаг к двери в спальню. 

— Я уезжаю к Лене. Сегодня. Надолго. — Я увидела, как дрогнули его веки. — Тебе нужно время. Осознать. Что ты сделал. И главное – почему ты сделал именно так, украдкой, не спросив. 

Я начала собирать вещи в дорожную сумку, методично, не глядя на него. 

— Пока ты не вернешь все деньги в этот конверт, — я указала пальцем, — пока ты не поймешь всей глубины своего поступка и не найдешь способа это исправить – не рассчитывай на мое возвращение. И на мое "ценить". 

Он стоял, как вкопанный. 

— Ты… ты не можешь просто так… 

— Могу, — отрезала я, застегнув сумку. — Потому что я себя ценю. А свои старания – тем более. Решай, Андрей. Что для тебя важнее: наше будущее или твоя привычка принимать решения за нас обоих, не считаясь со мной? 

Я прошла мимо него к двери. Ключи звякнули в руке. Пустота в конверте обернулась пустотой в душе. Но в ней уже не было бессилия. Была твердая почва моего решения. Пусть теперь он попробует ее расшатать. Если сможет. Если захочет по-настоящему стараться.