- Вам не в суд надо было идти, а по-соседски со мной договариваться, - сказала соседка, которую суд заставил перенести забор

Мне подарили домик в деревне бабушка и дедушка. Сами они перебрались в город, мои родители досматривали их.

 

Мы с мужем Колей не особо любили деревенскую жизнь. Мои родители тож не особо хотели заниматься огородом, садом. В итоге дом наш стоял пустым на протяжении почти 10 лет. Мы периодически наведывались туда, косили траву, чтобы участок не зарастал.

 

Но несколько лет назад все изменилось. Мама и папа решили, что после выхода на пенсию поедут в деревню, будут там жить. Нам с Колей они планировали оставить свою квартиру.

 

- Надо сделать в доме ремонт, - сказал папа. - Предлагаю нам, мужчинам нашей семьи, заняться этим вопросом.

 

Его предложение все поддержали. По выходным папа, Коля, мой дядя Витя и его сын Гера стали ездить в деревню, наводить порядок на участке, а также ремонтировать дом. Он стал сыпаться, поэтому фронт работ там был просто огромным.

 

Так получилось, что когда мы начали делать ремонт, соседний дом купила одна женщина. Звали ее Лариса Петровна. И с тех пор началось.

 

Мои мужчины не могли оставить вне дома никакие строительные материалы с момента появления новой соседки. Что-то обязательно пропадало, стоило им уехать.

 

Чаще всего речь шла про какие-то мелочи, поэтому на это никто не обращал внимания. И доказать, что ворует именно Лариса Петровна, было невозможно. Мы просто понимали, что это так, потому что до ее появления никогда и ничего не пропадало.

 

В один из приездов мои близкие обнаружили, что в доме нет воды. Соседка как раз у себя проводила какие-то работы, в ходе которых, как выяснилось, был поврежден водопровод.

 

С Ларисой Петровной мой папа ходил разговаривать несколько раз. Но она не признавала своей вины.

 

- Я не делала ничего, а свои проблемы решайте сами, - отвечала соседка.

Поскольку мой папа - человек, ненавидящий конфликты, он не вступал в дебаты. Он просто молча уходил ни с чем. Водопровод мы починили, потратили на это серьезную сумму. После этого мы стали надеяться, что соседка успокоится, перестанет вредить нам. Но эта весна показала, что она не собирается сдавать позиции.

 

В апреле папа один поехал на дачу.

 

- Основное мы сделали, остался только косметический ремонт, - говорил отец. - Поеду и посмотрю, что для него надо купить.

 

Вернулся папа без настроения. Он быстро объяснил, что произошло.

 

- Лариса Петровна поставила забор, подвинула при этом наш. Да, наш штакетник уже требовал ремонта, то, что его повредили - не беда. Проблема в том, что эта женщина залезла на нашу территорию, расширила свой двор незаконно. А когда я сделал ей замечание, когда попросил договориться как-то, она сделала вид, что не знает ничего, что так всегда было.

 

Мой муж все это послушал, после чего предложил пойти в суд. Он даже своих знакомых адвокатов потревожил, попросил помочь составить иск. Они изучили документы, сказали, что нам нужно требовать свое, потому что забор соседки стоит неправильно.

 

В суде это было доказано. Суд вынес предписание, которое обязывало Ларису Петровну перенести забор даже не на прежнее место, а еще дальше, потому что он давно стоял не на своей границы, а захватывал земли общего пользования.

 

Соседке такой расклад не понравился. Конечно, потому что это серьезно било по ее карману. Еще она поставила теплицу рядом с новым забором, который не там стоял. Переносить нужно было и ее.

 

К нам Лариса Петровна после суда пришла. И впервые тогда мы увидели ее в нормальном состоянии, готовую к диалогу.

- Вам не в суд надо было идти, а по-соседски со мной договариваться, - сказала Лариса Петровна.

- К Вам? Договариваться? - недоумевал мой папа. - Вы же на контакт идти не хотели, Вы же делали вид, что Вам все безразлично. Теперь получайте то, на что нарывались.

 

Жалеть соседку мы не стали. Если бы она изначально с нами стала нормально вести диалог, то по поводу этого забора не пришлось бы судиться. Нам никак не мешало то, что соседями была захвачена лишняя территория.

 

Но после того, что сделала Лариса Петровна, как она себя вела, мы решили пойти на принцип. И ей это не понравилось, что закономерно. О том, как мы поступили, мы не жалеем ни грамма, потому что считаем себя правыми.