Вологодский поэт-фронтовик С. Викулов: землепашец и солдат

Сергей Викулов

Оглядываюсь с гордостью назад:

прекрасно родовое древо наше!

Кто прадед мой? — Солдат и землепашец.

Кто дед мой? — Землепашец и солдат.

Солдат и землепашец мой отец.

И сам я был солдатом, наконец.

Прямая жизнь у родичей моих.

Мужчины — те в руках своих держали

то плуг, то меч… А бабы — жены их —

солдат земле да пахарей рожали.

Ни генералов нету, ни вельмож

в моем роду. Какие там вельможи…

Мой прадед, так сказать, не вышел рожей,

а дед точь-в-точь был на него похож.

И все ж я горд, — свидетельствую сам! —

что довожусь тому сословью сыном,

которое в истории России

не значится совсем по именам.

Не значится… Но коль невмоготу

терпеть ему обиды становилось,

о, как дрожать вельможам доводилось,

шаги его расслышав за версту!

Ничем себя возвысить не хочу.

Я только ветвь на дереве могучем.

Шумит оно, когда клубятся тучи, —

и я шумлю… Молчит — и я молчу.

Лирический герой стихотворения, которого в данном случае мы смело можем отождествить с автором этих строк, осмысливает свое происхождение и посредством многократного повторения слов «землепашец» и «солдат» очень просто и ясно рисует перед нами свою семейную историю.

В этой истории — на первый взгляд - нет каких-то возвышенных образов. Кроме того, поэт занижает их, называя женщин своего рода бабами, а в отношении лиц своих предков употребляя слово «рожа».

Однако, пытаясь соответствовать своим прямым родичам, лирический герой прямо заявляет, что испытывает гордость от того, что является сыном крестьянского и солдатского сословия.

Пусть эти люди никак не обозначили себя в истории России, именно они, как заключает поэт, часто становились движущей силой, определяющей исход глобальных событий. Именно их в пору сильных потрясений и следовало опасаться вельможам.

Таким образом, Сергей Викулов без обращения к высокопарной лексике показал подлинное благородство простых землепашцев и солдат, которое определяется не происхождением, а природным потенциалом.

Возвышенный образ древа, символизирующий бессмертное могущество, появляется только в конце, когда лирический герой достигает полной гармонии и заявляет, образ жизни его предков навсегда определил его самого.