Муж сделал то, что мне не удавалось годами – отучил мою маму экономить каждую копейку

Мама всегда экономила. Не просто разумно тратила, а выжимала из каждой копейки жизнь, словно пыталась растянуть рубль в десятилетнюю авантюру. Старые обои в ее квартире давно выцвели, но клеить новые она отказывалась: «Зачем, если не дырявые?». Платья штопались до тех пор, пока ткань не превращалась в кружево. 

Я боролась с этим годами. Уговаривала, дарила деньги, подсовывала вещи. Но чем настойчивее я пыталась, тем упрямее мама цеплялась за свою бережливость. «Ты не понимаешь, как тяжело нам было», — говорила она, и я замолкала. Голодное детство в послевоенные годы оставило в ней шрамы, которые я, выросшая в девяностые, не могла по-настоящему ощутить.  

Все изменилось, когда в нашу жизнь ворвался Роман. Мой муж, человек с мягкой улыбкой и железной логикой, наблюдал за мамиными привычками молча. А потом сделал то, что мне и в голову не приходило.  

— Давай купим тебе новое пальто, — предложил он как-то зимним вечером, когда мы пили чай у мамы на кухне. Она, конечно, достала из шкафа свою старенькую дубленку, которую носила с моего выпускного.  

— Зачем? — ответила мама. — Теплая же.  

— В магазине рядом с работой распродажа. Скидки 90%, — Роман сделал паузу. — И старые вещи принимают в обмен на новые.  

Я чуть не поперхнулась. Мама прищурилась:  

— То есть я могу сдать эту дубленку и получить новую почти даром?  

— Именно. Завтра последний день.  

Он говорил так уверенно, что мама задумалась, поглаживая потертый рукав. А на следующее утро они вдвоем отправились в магазин.  

Через час мама вернулась в пуховом пальто цвета кофе с молоком. Лицо ее светилось.  

— Представляешь, старую дубленку даже не спросили! — зашептала она, смущенно кружа перед зеркалом. — Роман сказал, что скидка «по знакомству».  

Я бросила на мужа взгляд, но он лишь подмигнул. Оказалось, никакого обмена не было. Он просто купил пальто и договорился с продавцами, а легенду придумал, чтобы мама не чувствовала вины за «расточительство».  

После этого Роман начал действовать. Каждую неделю он придумывал новую «акцию»: то в гипермаркете раздают бесплатные наборы посуды за старые кастрюли (мама наконец выбросила эмалированную с дырявым дном), то соседка-пенсионерка отдает ненужный телевизор («Она переезжает, а везти жалко!»). Мама верила. Или делала вид, что верит.  

Но настоящий перелом случился летом. Мама позвонила мне:  

— Приезжайте с Романом, срочно!  

Мы вломились в ее квартиру, ожидая худшего, и застыли на пороге. В гостиной, рядом с облезлым сервантом, стоял новый диван. Нежно-голубой, с подушками.  

— Это… как? — я обвела комнату взглядом.  

— Роман помог, — мама опустила глаза. — Сказал, что магазин ищет людей для тестирования мебели. Месяц пользуешься — пишешь отзыв, потом или оставляешь за половину цены, или возвращаешь.  

— И ты поверила? — я не сдержала смешка.  

— Нет, — она вдруг улыбнулась. — Но он так старался меня обмануть…  

Оказалось, вчера она случайно нашла чек, который Роман обронил. И вместо того, чтобы возмутиться, заплакала. Впервые за сорок лет позволила себе роскошь — не деньги, а чужую заботу.  

— Он научил меня не экономить на себе, — сказала мама, гладя обивку дивана. — А ты… ты всегда требовала, чтобы я менялась. А он просто дал почувствовать, что я достойна большего.  

Той осенью мама впервые купила фермерскую клубнику вместо подгнившей с рынка. Перестала выключать свет в комнате, когда выходила на минуту. А вчера позвонила и спросила, не поехать ли нам всем в санаторий — «по раннему бронированию, конечно».  

Глядя, как она с Романом с упоением ищет туры в интернете, я поняла: дело не в хитростях. Просто он увидел за бережливостью не упрямство, а страх. Страх, что однажды снова придется считать каждую копейку. И подарил ей то, чего не хватало: уверенность, что теперь она в безопасности. А еще — разрешение быть немножко эгоисткой. В конце концов, она это заслужила.