Факт дня 16 мая: диверсанты-неудачники

16 мая 1943 года колхозники из вологодской деревни Синицыно наткнулись на необычную находку — четыре брошенных парашюта. Бдительные селяне сразу заподозрили, что к ним в «гости» пожаловал немецкий десант.

Несмотря на то, что Вологодская область (за исключением части Вытегорского района — знаменитый Оштинский рубеж) в Великую Отечественную оставалась в тылу, фашисты не обделяли ее вниманием. Кроме регулярных авианалетов, в ходу была заброска диверсантов: всего за годы войны в области нашли и обезвредили 32 десанта общим числом более ста лазутчиков. Таковых нередко вербовали из пленных солдат и офицеров Красной Армии — справедливости ради, среди них было немало порядочных людей, которые, для вида согласившись работать на врага, сразу после переброски в советский тыл сдавались местным властям.

«Майская» группа 43-го года к этой категории не относилась. Высадившись на территории Кубено-Озерского (ныне Вологодского) района, диверсанты поначалу «растворились» на местности. Вызванные колхозниками сотрудники госбезопасности пришли к выводу, что в районе под покровом ночи высадилась группа из трех человек — четвертый парашют был грузовым. Оставив на всякий случай засаду на месте приземления, чекисты начали поиски в окрестностях.

Днем 17 мая в Высоковский сельсовет неожиданно заявились трое незнакомцев, одетых в форму офицеров РККА. Троица потребовала предоставить машину для поездки в райцентр — село Кубенское. Председатель сельсовета смекнул, что дело нечисто, и втихаря доложил о визитерах «куда надо». Всех троих задержали — они оказались «синицынскими» парашютистами, получившими задание совершать диверсии на Северной железной дороге.

Селянам из Кубено-Озерского района в том же году пришлось еще раз столкнуться с фашистскими разведчиками, но эта история вышла скорее трагикомической. В сентябре 1943 года, после поражения в Курской битве, Германия начала операцию «Ночной гром» по массовой заброске десантов. В ночь на 2-е число очередная группа из трех человек приземлилась под Вологдой.

Старший из троицы, некто Солдатов, тут же направился в ближайшую деревню и заявил, что он — немецкий парашютист. Один из его спутников капитулировал, как только бойцы специального «истребительного батальона» начали прочесывать опушку леса. А вот третий горе-лазутчик почти четверо суток отсиживался в болоте, питаясь грибами и ягодами. Но голод, как говорится, не тетка, и когда обессилевший и грязный, как черт, диверсант, матерясь сквозь зубы, вышел к окраине ближайшего села, его уже поджидала засада.