Помогаем деньгами дочери и зятю, а сваты все спускают на путешествия в разные страны

Я убиралась на кухне, когда в чате всплыло новое фото. Сваты — Светлана и Игорь — улыбались на фоне Эйфелевой башни. «Париж, как всегда, очарователен!» — подписала Света. 

— Опять? — вырвалось у меня. — Это уже третья поездка за год, Сергей. А мы тут...  

Муж оторвался от телефона, взгляд усталый, знакомый. Мы оба знали, о чём речь. Наша дочь Аня и её Максим уже два года не могли выплатить ипотеку. Мы с Сергеем откладывали на отпуск в Адлере, но каждый месяц переводили им пятнадцать тысяч. А сваты... Сваты летали то в Италию, то в Японию, хвастаясь в соцсетях «вечной молодостью души».  

— Может, просто перестанем? — сказала я вчера за ужином, когда Аня, забежав за посудой, случайно обмолвилась, что Максим опять сменил работу. — Они взрослые. Пусть сами...  
— А куда они денутся? — Сергей резал котлету, не глядя на меня. — Макс ипотеку один не потянет, ты же знаешь.  

Знала. Как знала и то, что его родители, владеющие трёхкомнатной квартирой в центре, «не вмешиваются в жизнь детей». «Пусть учатся самостоятельности», — говорила Светлана, попивая коктейль на Бали.  

В субботу сваты пригласили нас на юбилей. Ресторан, шампанское, Света в платье с вырезом до поясницы.  

— Ой, Леночка, ты так осунулась! — она потрепала меня по плечу, браслеты звякнули. — Надо отдыхать, мы вот в Грузию собираемся. Вино, хачапури...  
— У нас другие приоритеты, — я насильно улыбнулась.  
— Ах, да, вы же всё детям! — Игорь подмигнул Сергею. — Герои, блин. Мы вот считаем: лучше пожить для себя, пока ноги носят.  

Сергей молча ковырял салат. Я вдруг вспомнила, как он месяц копил на новые сапоги, а потом отдал деньги Ане.  

— Интересно, — сказала я, — а если бы ваш Максим с Аней жили в съёмной квартире и ели доширак, вы тоже летали бы в Грузию?  

Света замерла с бокалом у губ.  

— Лена, не надо истерик, — зашептал Сергей, но я уже встала.  
— Герои? Нет. Мы просто дураки, которые платят за чужую «самостоятельность». Вы — эгоисты, которые прячутся за красивые фразы.  

По дороге домой мы молчали. Сергей смотрел на дорогу, я — на тёмные улицы. В горле стоял ком: я разругалась со сватами, но... не чувствовала вины.  

— Прости, — сказал муж на пороге. — Я должен был тебя поддержать.  
— Мы больше не будем им помогать, — выдохнула я. — Пусть Максим поговорит с родителями. Или найдут выход сами.  

Он кивнул. В его глазах я увидела то же, что чувствовала сама: страх за дочь, горечь, облегчение.  

Аня примчалась через три дня.  
— Мам, ты со сватами разругалась?! Макс в шоке, они теперь хотят встречу...  
— Пусть приходят, — я помешивала борщ. — Обсудим, как мы все помогаем вам.  

Когда пришли Света с Игорем, я сказала: 
— Мы не требуем денег, — голос звучал спокойно. — Но если вы можете тратить по 200 тысяч в год на поездки, то почему ваш сын не справляется с ипотекой?  

Игорь покраснел. Света теребила сумочку.  
— Мы... думали, вы хотите помогать, — пробормотала она.  
— Мы хотим, чтобы наши дети выжили, — Сергей впервые за вечер заговорил. — А вы хотите вечной вечеринки. Выбирайте.  

Теперь Максим работает менеджером в фирме отца. Сваты отдали им квартиру в центре, переоформив ипотеку на себя. «Путешествия подождут», — написали вчера в чате. Неправда. Вчера вечером Света звонила: «Лен, может, поедем в тур по Золотому кольцу? Ты же любишь Суздаль...».  

Я положила трубку. Завтра мы с Сергеем едем в Адлер. Впервые за пять лет.