Дочь решила вернуть в семью отца, который нас бросил

— Мам, ну сколько можно держать обиду? — Рита села напротив меня и укоризненно посмотрела. — Папа извинился, может, стоит попробовать начать всё заново?

Я подняла взгляд от книги и спокойно ответила:

— И что мне с его извинений? Былое не вернешь. Ты же знаешь, как он поступил. Да и вообще, разве люди так легко меняются?

— Он изменился! — Рита упрямо кивнула. — Я с ним говорила, он хочет всё исправить. 

— Может быть, он и хочет, — я вздохнула, — но это ничего не меняет для меня. Ты просто не понимаешь, через что я прошла.

— Мам, ты же видишь, как это важно для меня, — она продолжала. — Я всегда мечтала, чтобы мы были одной семьей.

Я знала, что для нее это больная тема. Когда ее отец ушел, ей было всего тринадцать. Как она переживала наш развод! Она ведь всегда была домашним ребенком, нуждающимся в стабильности. Как я ни старалась защитить ее от боли, она все равно страдала. 

— Помнишь, как ты тогда плакала? — тихо напомнила я. — Ты ведь сама просила меня сделать что-нибудь, чтобы он остался.

Рита на мгновение замолчала, явно вспоминая те дни.

— Я помню, — сказала она наконец. — Но ведь это было давно. Он тогда был другим, но сейчас он хочет все исправить.

— Ты не знаешь всей правды, — я покачала головой. — Он год жил на две семьи! Не было никаких командировок и рыбалок, зато была другая женщина. И когда он наконец выбрал, это была не наша семья.

Рита вздохнула.

— Но он обещал приезжать, звонить...

— Обещал, да. Полгода еще приезжал, год звонил. А потом исчез. Даже алименты не платил. Я не стала выбивать из него ничего. Справились сами, — я сжала губы, вспомнив, как мы пережили те времена.

— Начал, — я фыркнула. — С неродным сыном своей новой женщины. Все силы и деньги тратил на него, а про родную дочь даже не вспоминал.

Рита не знала, что сказать. Она понимала мою боль, но продолжала верить, что отец изменился.

— Мам, я просто хочу, чтобы ты была счастлива, — тихо произнесла она. — Может, хотя бы поговоришь с ним?

— Я уже счастлива, — ответила я. — Мы с тобой справились. Ты выросла, выучилась, живешь с парнем. Я горжусь тобой. У меня сейчас есть время для себя, для своих увлечений. Мне не нужен тот, кто нас предал.

Рита посмотрела на меня с сожалением, но спорить не стала. Она знала, что я не изменю своего решения.

— Ладно, мам, — наконец произнесла она. — Просто помни, что я всегда за тебя. Даже если мы видим вещи по-разному.

Я улыбнулась:

— Я знаю, милая.

— Здравствуй, — начал он, словно не зная, как начать. — Я долго думал о нашем разводе. Понял, что ошибся, бросив вас с Ритой.

Я только взглянула на него. Неужели он думает, что его слова могут что-то изменить? Он уселся на диван и продолжил:

— Я хотел бы всё объяснить. 

Я молчала, не зная, что сказать. Он сидел, ожидая, что я расстроюсь и начну рыдать от счастья. Но это не произошло. 

— Ты пришел не в тот час, — наконец, произнесла я. — Мы уже справились без тебя.

Соседи рассказали, что его новая подружка ушла к отцу своего ребенка, а мой бывший остался без поддержки. Пожалуй, он решил, что может вернуться в нашу жизнь. Мол, вдруг прокатит.

Я знала, что он пришел не просто так. Дочка Рита, которая приняла его с распростертыми объятиями, обрадовалась, что папа вернулся. Я не одобряла её восторгов, но не стала вмешиваться. Это её жизнь, и она должна сама разобраться.

— Мам, он хочет вернуться, — сказала Рита однажды. — Ты должна дать ему шанс!

— Он всё осознал и раскаялся, — продолжала она, надеясь, что я уступлю. 

— Ты не понимаешь, — ответила я. — Я помню, как он предал нас. Он даже не поздравил тебя с днем рождения!

Рита, похоже, не хотела слышать мои слова. Ей было важно, чтобы папа был рядом, и это меня угнетало. Она искренне верила в его изменения, а я только вдыхала отвращение.

— Простить? — я чуть не рассмеялась. — Он просто ищет, где бы ему устроиться поудобнее. 

А у меня из-за его возвращения портились отношения с Ритой. Она приняла сторону отца и обвиняла меня в том, что я черствяка. Как она могла этого не понимать? 

— Я бы дала шанс любому другому, — сказала я ей, — но не ему. 

Это был не вопрос прощения, а про то, что я не могу снова впустить в свою жизнь человека, который уже предал нас. Я старалась объяснить это дочери, но она не желала слышать.